Зуб мудрости

— Здравствуйте! — Петр Иванович подвинулся к краю скамейки, освобождая пространство, положил пакет с кефиром на коленки. — Вы, судя по всему, уже успели побывать на море?

— Да, — жизнерадостно отозвался мужчина, усаживаясь рядом, — решил не тратить время даром, в первый же вечер — привет морю! А вы, я вижу, здороваетесь с ним на расстоянии? — Он качнул головой в соответствующую сторону. Откуда прибыли в эти солнечные края, если не секрет?

Петр Иванович ответил. Мужчина отреагировал в том же бодром ключе:

— Бывал я в Сибири, бывал. Правда, понимаю, что Кемерово — там у меня брат, — это не Крайний Север, но все же понять ваши, так сказать, ощущения я, хотя бы приблизительно, могу. Сам я из Подмосковья, честь имею…

Мужчина представился и протянул руку.

— Вот и славно, Петр Иванович, думаю, мы сдружимся. Видел я только что ваш клинч с директором. Одобряю, я сам такой Робин Гуд!

— Ну, что вы, — смутился Петр Иванович, — обыкновенный казус. Два человека друг друга не поняли, и всего-то. Может быть, не захотели… А может, просто не успели… Никакого геройства.

— Нет, нет, не скромничайте. Я, как бывший боксер, глядя на вашу стойку, сразу понял: наш человек!

Закурили, помолчали. Петр Иванович пытался как-то поддержать разговор, но разговор не клеился. Петру Ивановичу казалось, что на самом деле вряд ли они с этим человеком сблизятся: разный темперамент, разные, по всей видимости, будут интересы. Он давно заметил, что в некотором роде одичал на своем Севере. Как-то размышляя над этим открытием, он сформулировал для себя основное отличие «обыкновенных» и «северных» людей: одни живут настоящим временем, другие — будущим. Что значит будущим? Да просто все оставляют на потом. По большому счету, оставляют на потом нормальную жизнь, которой остается, и то — лишь в перспективе — все меньше.

Когда Петр заканчивал техникум, и встал вопрос куда ехать, ему показалось «слишком классически» (перенятое у кого-то нелепое, но понравившееся словосочетание) оставаться в родном городе. Он, как и многие в его молодое время, решил испытать себя романтической чужбиной, «найти свою волю и долю» (тоже где-то вычитанная фраза). Будучи уже северянином, женившись, трансформировал возвышенную мечту во вполне практическое желание: накопить денег — купить дом «на Земле», машину, мебель. Затем, в свою очередь, определилась привычка к устоявшемуся образу жизни и нежелание его менять (потом-потом!) Следом — необходимость выучить сына, для чего нужно было стабильное материальное и социальное положение. Сейчас, когда замаячила пенсия, вообще рискованно куда-то подаваться — кому ты, и где, нужен? Получается, они с женой нужны только друг другу. Конечно, и сыну тоже, но у того уже начинается самостоятельная жизнь. Петр Иванович с женой сделали все, чтобы сын смог обосноваться на Большой Земле, чтобы ни в коем случае не связывал взрослую жизнь с Севером. Кстати, завтра нужно позвонить…

— Петр Иванович, — прервал очередную затянувшуюся паузу мужчина, — мне, на беглый и близорукий взгляд, показалось, что тут, в этом заезде, нас будет несколько солидных холостяков. К примеру, я уже заметил несколько чинных, я бы даже сказал, вполне шикарных дам. Некоторые, правда, даже с внучиками, но без мужей, заметьте. Примерно наш возраст и моложе. Вам не кажется это положительным моментом в нашем грядущем отдыхе? — он склонил голову и состроил Петру Ивановичу игривый взгляд из-под густых серых бровей.

Ну, вот. Так он и думал. Интересы их вряд ли совпадут. Петр Иванович попытался отделаться шуткой, не в силах совладать с неодобрительной мимикой:

— Вы знаете, для меня это слишком классически. Видимо, не хватает этой самой солидности, которую вы имеете в виду.

— Ну что вы! — собеседник опять сделался душа нараспашку. — Я сам человек простой и несолидный. Иногда супруга — чудесная у меня супруга, очень ее уважаю, — говорит мне: «Будь солидней, в конце-то концов!» Дети тоже: мол, пап, соответствуй должности. А я — нет! Мне бы с мужичками возле подъезда в домино постучать, пивка попить, на рыбалку, там, запилить. Кстати, вот, собираюсь после санатория съездить к брату в Кемеровскую губернию, отпуск позволяет. Брат у меня — вообще крестьянин, так получилось. Редко там бываю, но воспоминания остаются отменные. Особенно, знаете, люблю на сенокос с ним ездить. Эх, раззудись плечо! Представляете утреннюю зарю: вода в реке — что парное молоко, тишина, птицы только просыпаются… А вечерком — на охоту, с пузырьком, эх!..

Петр Иванович залюбовался новым знакомым, в голубых, необыкновенно ясных глазах которого отражался рыжий морской закат. Да и во всем помолодевшем облике сквозила чистота души и, соответственно, помыслов. Не хотелось прерывать, но и молчать неприлично, когда человек к тебе с открытым сердцем. Петр Иванович спросил первое, что пришло на ум:

— Поездом собираетесь ехать?