Зверь

Каждую неделю Соланж писала Жаку. Я вниматель­но читал эти письма, отвечал на них вместо Жака, ко­торый еще не мог этого делать, и складывал в ящик письменного стола. Однажды наконец я перевел их по Брайлю и вручил Жаку. Он с жадностью прочитал их. Успехи сделал не только мой ученик. Повзрослев­шая Соланж писала совершенно замечательно. Уроки, которые с согласия матери по моей просьбе давала ей в Париже сестра Мария из приюта Милосердия, пошли на пользу. К совершеннолетию Соланж могла бы иметь солидные знания, необходимые для того, чтобы помо­гать Жаку. Ибо я был теперь уверен, что мой ученик не сможет в будущем жить один и что ему нужна внима­тельная подруга. И я позаботился о том, чтобы мона­хиня подготовила такую подругу,— она регулярно пи­сала мне из Парижа и рассказывала об успехах своей воспитанницы.

Я посоветовал сестре Марии постараться, чтобы тон­кая и чувствительная девушка не заподозрила о наших дальних планах в отношении ее будущего и особенно чтобы она не догадалась, что из ее писем мы знаем о ее чувствах, очень чистых, к Жаку. Мы с сестрой Мари­ей решили, что Провидение само распорядится, когда придет время. Соланж с Жаком были еще очень моло­ды, нужно было ждать их совершеннолетия. Сначала его достигнет Соланж, а когда Жаку будет двадцать один год, ей исполнится двадцать четыре. Но это и не­плохо— лучше, если спутница жизни будет постарше, хотя бы для того, чтобы руководить в семье.

Таким образом, читая и перечитывая письма, пере­веденные мной по Брайлю, Жак узнал сердце девушки, которая когда-то научила его просить любимые кушанья и подарила Фланелль. «Когда она приедет?» — спраши­вал он без конца. Поэтому, узнав от мадам Вотье, что она не может больше держать служанку, я написал ма­дам Дюваль и предложил работу в институте — она бу­дет кастеляншей, а двадцатилетняя хорошо образован­ная Соланж заменит Жана Дони. Мадам Дюваль с радостью согласилась. Через месяц рядом с моим уче­ником была та, которую он так долго ждал и которая, как он считал, не должна больше его покинуть. Оши­бался ли я, поступая так? Не думаю.

—      То есть вы полагаете,— спросил председатель Легри,— что Соланж Дюваль была идеальной подругой для юноши с его тройным недугом?

—       Она была единственно возможной подругой. Но зачем об этом говорить в прошедшем времени? Соланж Вотье до сих пор остается идеальной спутницей жизни для своего мужа.

—       Только он сам мог бы сказать нам об этом,— за­метил генеральный адвокат Бертье.— К сожалению, по­ведение подсудимого по отношению к жене после пре­ступления свидетельствует скорее о том, что он не впол­не ей доверяет.

—       Защита не признает за прокуратурой права на это замечание, которое не основано ни на каких точных фактах! — воскликнул Виктор Дельо.— Пока не будет доказано обратное, мы утверждаем, что чета Вотье про­должает жить в добром согласии.

—       Тогда каким образом защита может объяснить тот факт, — язвительно спросил генеральный адвокат Бертье,— что обвиняемый с момента заключения упор­но отказывался встретиться с женой?

—     Обвиняемый не хотел встречаться ни с кем —ни с женой, ни с матерью. Это скорее доказательство муже­ственного достоинства,— ответил Виктор Дельо.

—     Боюсь, господа, мы отклонились,— заметил пред­седатель.— Можете нам сказать, господин Роделек, ко­гда и при каких обстоятельствах решился вопрос о браке?

—       Когда моему ученику исполнилось двадцать два года, а Соланж — двадцать пять, Жак уже не мог обой­тись без Соланж, которая помогла ему закончить обра­зование и собрала материалы для будущего романа «Одинокий». На другой день после выхода этой книги Жак стал известен, пресса заинтересовалась им, а од­новременно и нашим институтом. Сама Америка с ее обычным великодушием захотела познакомиться со странным автором этой книги. Но я не мог сопровож­дать своего ученика в турне по Соединенным Штатам. Более важные дела удерживали меня в Санаке. Хотя я и знал, что это турне с лекциями сделает результаты нашего труда достоянием широкой публики, возможно, обеспечит необходимые нам субсидии и будет способ­ствовать распространению малоизвестного французско­го метода воспитания слепоглухонемых от рождения. Должен сказать, что представитель Министерства наци­онального образования специально прибыл из Парижа в Санак, чтобы сообщить о благоприятном отношении правительства к этой поездке и о его готовности помочь в ее организации. Имел ли я право отказываться? На­конец, и сам Жак хотел ехать. Одно только его угнета­ло— разлука с Соланж. Разве что... Он сам сказал мне о своем горячем желании жениться на ней. Я посовето­вал ему хорошенько подумать. Он ответил, что у него для этого было достаточно времени в течение пяти лет, которые он провел рядом с Соланж. Мне оставалось только склониться перед его желанием и согласиться, по его настоятельной просьбе, поговорить с той, кого он хотел сделать своей супругой.

—      Какова была первая реакция Соланж Дюваль? — спросил председатель,