Читаем Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз полностью

Посмотрите на доску: (10**2 + 11**2 + 12**2 + 13**2 + 14**2) / 365 =?

Не надо спекуляций по теме одежонки детишек или особенностей учителя. Сергей Рачинский - профессор ботаники Московского университета. Очень оригинальный человек и очень хороший учитель. Первому решившему задачу давал пряник. А кнут не использовал никогда.

Просто решите задачу. Вас же учили! Квадраты чисел до 20 - должны быть в памяти. Вспомнить - без проблем, чуть мозги напрячь. А вот удержать в памяти пять трёхзначных чисел... сложить... разделить на трёхзначное... Без записи! Без компа! В уме! Если он есть...

Здесь устный счёт - условие службы. Как у меня в Усть-Ветлуге серебро в "рябиновки" пересчитывали - я уже... Так там я ребятам прямо запретил! "Ошибаться" в нашу сторону.

Развитие памяти. Оно и так-то во всех курсах. Заучивание молитв, например. Но есть и повеселее. Типа: команда в 12 человек. Каждый по очереди должен повторить слова сказанные предыдущими и добавить своё.

Я говорю:

-- Чашка.

Сосед:

-- Чашка, ложка.

Следующий:

-- Чашка, ложка, термодинамика.

А почему нет? Игры с ассоциациями, или, например, с рядами синонимов и антонимов - чуть иное. Как и использование не слов, а движений или предметов.

Тут не зазубривание с вбиванием в долговременную память. Тут - краткосрочно запоминание. Переход из одной памяти в другую - отдельная тема.

Формирование мыслительного навыка. Наряду с разговорным. Дай определение. Чего нибудь... простого, очевидного.

-- Топор - это... ну... он... у его тута...

Разница между внешними признаками и функцией в объектах одного типа. Разница между близкими типами в одном классе. Найди десять отличий. И наоборот - сходства.

-- Что общего между лошадью и топором?

-- Дырка!

-- Точно. А ещё?

Опиши объект. Не тычь пальцами! Словами. Минимально и исчерпывающе. "Объясни ангелу по телефону"... Таксономия. В обоих направлениях - от корневого таксона и к нему. Индукция с дедукцией. И - попеременно.

Игры с мнимыми числами, с кватернионами, пределы, интегралы и дифференциалы... для масонов. Понятие множества и, в частности, нечётких множеств. Зачем? - Часть нашей деятельности, адаптация иммигрантов, например, естественным образом ложатся в этот аппарат.

Множество - состоит элементов, обладающих общим свойством. Элементы могут обладать этим свойством в различной мере и, следовательно принадлежать к данному множеству с различной степенью. Высказывания типа "такой-то элемент принадлежит данному множеству" теряют смысл, поскольку необходимо указать "насколько сильно" конкретный элемент удовлетворяет свойствам данного множества.

Фактически Всеволжск работает нормализатором нечёткого множества "мои люди". Преобразуя объединение субнормальных подмножеств "литвины", "рязанцы", "мари"... в одно. Цель моей "культурной программы" - расширить "ядро нечёткого множества" до его границ. Тут появляются интересные характеристики типа дефаззификация нечеткого множества по методу центра тяжести, по методу медианы... Причём интегрирование не нужно - множества конечные, счётные, не сильно мощные.

Компа нет. Чтобы Fuzzy Logic Toolbox погонять...

Программа восьмилетней школы усекается и утаптывается в три года. Добавлена тригонометрия - много дел связано с триангуляцией. Таблицу Брадиса... пришлось посадить человека, чтобы сочинял. Основы стереометрии - бочки у меня делают, надо объёмы считать. Механика идёт всё лучше, основы оптики - задел на скорое будущее. Как ребятишки радуются, когда солнечный луч в спектр разлагается!

Обязательный "Закон божий", "Закон Русский", агрономия, ветеринария, медицина, картография. В минимальных объёмах. В существенных - ремёсла. Такая... помесь ЦПШ и ПТУ.

Закон... О-ох...

У меня нет законов! Есть указы и уложения. Раз в неделю Трифа вытаскивает почёрканные экземпляры "Русской Правды" и "Устава церковного". Которые правит под моё диктовку. Вычёркивая статьи о холопах, закупах, заменяя виры - сроками, убирая "поток и разграбление", кровную месть, непосудность церкви, её право имущественных наказаний, убирая ордалии и поединок, вводя категории тяжести преступлений и наказаний, суммирования сроков, гражданской казни, каторги, ссылки... Добавляя постоянно возникающие по реальным делам наши решения. Те из них, которые не стыдно назвать нормой закона.

Постепенно, от субботы к субботе, формируется новый текст. С условным названием "Всеволжская Правда".

"Жизнь по правде" - исконно-посконное стремление русского человека. "Русская Правда" в варианте "Устава Мономаха" постепенно заменяется моей "правдой" - "Устав Зверя Лютого".

Фактически, я всё более уходил от нормальных людей и нормальных дел. Сокращался и вес моих инновушек: уже были мастера, которым можно было просто сказать, показать эскиз. А то и вовсе - сами генерировали идеи, подталкиваемые и направляемые логикой уже существующих процессов, что-то придумывали, предлагали, делали. Жили своей собственной жизнью. Иногда ставя меня в известность.

Грустно. Столько интересного, яркого, "вкусного"... - мимо. Мимо меня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Облачный полк
Облачный полк

Сегодня писать о войне – о той самой, Великой Отечественной, – сложно. Потому что много уже написано и рассказано, потому что сейчас уже почти не осталось тех, кто ее помнит. Писать для подростков сложно вдвойне. Современное молодое поколение, кажется, интересуют совсем другие вещи…Оказывается, нет! Именно подростки отдали этой книге первое место на Всероссийском конкурсе на лучшее литературное произведение для детей и юношества «Книгуру». Именно у них эта пронзительная повесть нашла самый живой отклик. Сложная, неоднозначная, она порой выворачивает душу наизнанку, но и заставляет лучше почувствовать и понять то, что было.Перед глазами предстанут они: по пояс в грязи и снегу, партизаны конвоируют перепуганных полицаев, выменивают у немцев гранаты за знаменитую лендлизовскую тушенку, отчаянно хотят отогреться и наесться. Вот Димка, потерявший семью в первые дни войны, взявший в руки оружие и мечтающий открыть наконец счет убитым фрицам. Вот и дерзкий Саныч, заговоренный цыганкой от пули и фотокадра, болтун и боец от бога, боящийся всего трех вещей: предательства, топтуна из бабкиных сказок и строгой девушки Алевтины. А тут Ковалец, заботливо приглаживающий волосы франтовской расческой, но смелый и отчаянный воин. Или Шурик по кличке Щурый, мечтающий получить наконец свой первый пистолет…Двадцатый век закрыл свои двери, унеся с собой миллионы жизней, которые унесли миллионы войн. Но сквозь пороховой дым смотрят на нас и Саныч, и Ковалец, и Алька и многие другие. Кто они? Сложно сказать. Ясно одно: все они – облачный полк.«Облачный полк» – современная книга о войне и ее героях, книга о судьбах, о долге и, конечно, о мужестве жить. Книга, написанная в канонах отечественной юношеской прозы, но смело через эти каноны переступающая. Отсутствие «геройства», простота, недосказанность, обыденность ВОЙНЫ ставят эту книгу в один ряд с лучшими произведениями ХХ века.Помимо «Книгуру», «Облачный полк» был отмечен также премиями им. В. Крапивина и им. П. Бажова, вошел в лонг-лист премии им. И. П. Белкина и в шорт-лист премии им. Л. Толстого «Ясная Поляна».

Веркин Эдуард , Эдуард Николаевич Веркин

Проза для детей / Детская проза / Прочая старинная литература / Книги Для Детей / Древние книги
Изба и хоромы
Изба и хоромы

Книга доктора исторических наук, профессора Л.В.Беловинского «Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы» охватывает практически все стороны повседневной жизни людей дореволюционной России: социальное и материальное положение, род занятий и развлечения, жилище, орудия труда и пищу, внешний облик и формы обращения, образование и систему наказаний, психологию, нравы, нормы поведения и т. д. Хронологически книга охватывает конец XVIII – начало XX в. На основе большого числа документов, преимущественно мемуарной литературы, описывается жизнь русской деревни – и не только крестьянства, но и других постоянных и временных обитателей: помещиков, включая мелкопоместных, сельского духовенства, полиции, немногочисленной интеллигенции. Задача автора – развенчать стереотипы о прошлом, «нас возвышающий обман».Книга адресована специалистам, занимающимся историей культуры и повседневности, кино– и театральным и художникам, студентам-культурологам, а также будет интересна широкому кругу читателей.

Л.В. Беловинский , Леонид Васильевич Беловинский

Культурология / Прочая старинная литература / Древние книги