Зверь в отражении. Трилогия в одном томе

– Мариус! Активируй пластину!

Яростный крик Кхалессы заставил опомниться. Я потянулся к карману за артефактом, но маг оказался расторопнее.

– Дай сюда!

Он провернул одну часть диска до глухого щелчка, затем вторую – в обратную сторону, и бросил его на каменные плиты. Встав на ребро артефакт сделал круг и завертелся волчком, символы засияли, отразились проекцией, заключив всех нас под полупрозрачный сияющий купол, который ударился о древние колонны и сверху посыпались искры.

– Что ты сделал? – Взревел Демиург. Он взмахнул рукой, заставив Мариуса инстинктивно уклониться, но ничего не произошло. Взглянул на свои ладони, сжал и разжал кулаки. – Что вы сделали?!

– Брат мой, – Мааре, опираясь на клюку, приблизилась на пару шагов, – ради Богини, одумайся.

Древний отшатнулся от неё, как от чумной. Гримаса брезгливости исказила надменное скуластое лицо.

– Велар, прошу… Во имя нашей матери, – она протянул сухую, покрытую морщинами и пигментными пятнами руку, в надежде прикоснуться к его щеке.

Я отвлекся от картины семейного воссоединения, чтобы вновь найти взглядом Мари. Она, кажется, все это время не теряла меня из виду, и сжимала в руке полу-клинок полу-меч. Вторая часть оружия – инквизиторский клинок – был у Кхалессы.

– Ты-ы-ы-ы…– зарычал Древний за моей спиной. – Из-за тебя я провел тысячу лет в ловушке! Ты растратила свой бесценный дар на жалких людишек!

Марилли бросилась ко мне и я раскрыл объятия, надеясь, что она не зарубит меня клинком, закончив то, что начала в нашу последнюю встречу. Она порывисто обняла меня, и я глубоко вздохнул, перебирая шелковые нити её волос. Наша близость раскаленной проволокой прошлась по всем нервным окончаниям. Обострилось каждое из чувств, и все они, отточенные за столетия, сосредоточились на ней одной.

– Я едва не убила тебя и… отправила монстра на остров, – зашептала, всхлипывая и вытирая рукавом покрасневший нос. – Прости! Прости меня!

Мари смотрела прямо и открыто, обнажая душу. В её голосе и взгляде читалась боль – глубокое чувство, которое делало весь её облик беззащитным и безмерно хрупким.

– Все хорошо, ведь меня не так просто убить, – и не удержался – потерся кончиком носа о её шею, и уже всем звериным нутром ощущая, что наша короткая идиллия вот-вот оборвется.

Прилетело сбоку и я чудом успел повернуться, чтобы оттолкнуть Мари и принять весь удар силовой волны на себя. Меня отбросило к одной из каменных глыб, а Марилли выронила клинок. Лиаму только это и требовалось. Артефакт заглушил силы Истинных, но никак не повлиял на магию заклинателей, напротив, позволил использоваться ею в этом проклятом всеми Богами месте. Мариус попытался остановить Рималли, но все ещё ослабленный, рухнул на колени, морщась от боли.

Лиам наклонился за оружием, но тот, повинуясь какой-то незримой всемогущей воле, взмыл ввысь, засияв знакомым индиговым светом. Вторая его половина, вырвалась из рук растерянной Кхалессы.

Ударил гром.

И эта волна высвободившейся энергии оказалась лишь предвестником. Лишь только началом. Вслед за ней сотряслась земля. Свет, разлившийся над комплексом, выжег защитный купол, порожденный пластиной, и тот осыпался горящими лоскутами. Сталь зазвенела и снова громыхнуло. Собранный до последнего фрагмента клинок, молнией вонзился в каменный пол у самого алтаря.

Ослепленные, ошеломленные. Никто не шевелился, наблюдая за светопредставлением. Что произошло, я понятия не имел. Вероятно магия, скопившаяся здесь, жила по каким-то своим законам.

Первым в себя пришел Древний. Рассвирепевший пуще прежнего, он кинулся к старухе, и не моргнув глазом, свернул ей шею – так легко, словно переломил сухую ветвь.

От отчаянного вопля Кхалессы зазвенело в голове.

Следующий удар он нанес по Мариусу. Огненная удака обвилась вокруг горла заклинателя и протащила его по земле прямо к ногам Древнего.

– Если не хочешь увидеть и его смерть тоже, возьми клинок и опусти в камень, – пугающе спокойно и отрешенно, обратился он к своей нареченной дочери.

– Мариус! – Марилли бросилась вперед, но я перехватил её за руку.

– Это убьет нас всех! – В сердцах выкрикнула Древняя, смахивая слёзы.

– Если справишься, сила Перехода выпьет твою суть, твою магию, а твой прах развеется в космической пустоте. Не справишься – какая разница, что случится с этим миром, ведь я уже уйду.

Моргот не поскупился на непечатные выражения в адрес Беловолосого и пылающая плеть затянулась сильнее.

– Ну же, Кхалесса, – он скучающе наклонил голову и обернулся, – Марилли? Ты же не хочешь увидеть, как умирают все твои близкие? Закончу с ним, – Древний потянул за другой конец огненной плети, – и примусь за твоего любимого ручного зверя. Ваша связь крепка, вот уж отрадное будет зрелище.

Я опустил голову, почти коснувшись подбородком груди, и глубоко вдохнул. Ярость разъедала нутро. Я сжимал предплечье Мари железной хваткой, и был почти уверен, что на нежной коже останутся синяки. Она рвалась вперед, желая сделать хоть что-то, но я не мог позволить ей рисковать.

– Я люблю тебя, – прошептал совсем тихо, коснулся губами её виска.