Звери до нас. Нерассказанная история происхождения млекопитающих

Поскольку мы уже живем в мире, нагревающемся из-за антропогенного изменения климата, нам хорошо известно влияние углекислого газа (CO₂) на планету. Он задерживает тепло, не давая ему уйти в космос, и таким образом нагревает атмосферу – процесс, удачно названный парниковым эффектом. В настоящее время мы находимся в затруднительном положении из-за повышения уровня CO₂ до более чем 414 долей на миллион (почти вдвое по сравнению с предыдущим показателем в 280 долей на миллион за последние 10 000 лет). Представьте себе, каково было в конце пермского периода, когда концентрация углекислого газа взлетела до небес, превысив 2000 долей на миллион (оценки разнятся, некоторые предполагают почти 2500 долей на миллион)⁵. Хотя уровень CO₂ естественным образом изменяется с течением времени, настолько высоких показателей не встречалось никогда за всю историю Земли. Например, в девоне уровень CO₂ достигал целых 1500 долей на миллион, но даже такой уровень намного ниже, чем в конце пермского периода. Кроме того, эти изменения обычно происходят относительно медленно, предоставляя живому миру время для адаптации. Но, как и антропогенное изменение климата, потепление в конце пермского периода было слишком быстрым, чтобы за ним поспевал естественный отбор.

Хватило бы и стероидного роста уровня CO₂, чтобы кардинально повлиять на жизнь, но тут внес свою лепту второй всадник этого апокалипсиса, сера. Задерживаясь в атмосфере, сульфатные частицы притягивают водяной пар, и вместе они конденсируются в облака. Под воздействием солнца сульфаты растворяются с образованием серной кислоты, которая затем обрушивается на мир дождем. Растения, которые и так борются за фотосинтез под толстым покровом облаков пепла в разгар глобального потепления, вдобавок иссушаются дождями, которые должны омывать и поддерживать их. Попадая в водные пути и просачиваясь в море, кислотные дожди растворяют раковины моллюсков и планктон, подрывая основу пищевой цепи.

Конец пермского периода ознаменовался крупнейшим массовым вымиранием в истории, и его иногда называют «Великим вымиранием». Было уничтожено порядка 81 процента жизни в море, на суше – 75 процентов⁶. Список групп, не переживших катастрофу, огромен, включая целые семейства кораллов, всех трилобитов, гигантских морских скорпионов и многочисленные группы рыб, которые существовали более 100 миллионов лет, начиная с девонского периода. На суше сильно пострадала каждая группа: амфибии, рептилии и особенно терапсиды ощутили удар на себе. Досталось даже насекомым, целых девять отрядов канули в Лету – это, возможно, единственное известное массовое вымирание насекомых. Большинство групп терапсидов полностью вымерли, включая тех, кто усовершенствовал пищевую цепочку травоядные-плотоядные.

Множество свидетельств подтверждают массовое вымирание в пермском периоде. Первая подсказка скрывается в сибирских траппах, как в их наличии, так и в их возрасте. Вулканические породы содержат минерал циркон, который можно использовать для радиометрического датирования благодаря содержащемуся в нем урану, чей период полураспада нам известен. Возраст циркона указывает на то, что излияния базальтов начались примерно за 300 000 лет до конца пермского периода и продолжалось по меньшей мере 500 000 лет в триасе. Это неопровержимое доказательство сопровождается признаками геохимии горных пород со всего мира. В таких местах, как Мэйшань в Китае и Сьюзи на севере Италии, геологи отметили огромные изменения в изотопах углерода и серы на границе перми и триаса, свидетельствующие о том, что естественные циклы этих элементов были радикально нарушены.

Состав химических веществ в горных породах и окаменелостях говорит нам о том, что океаны стали не только кислыми, но и аноксическими – лишенными кислорода. Так создаются мертвые зоны, где мало что может выжить. Кислородное голодание океана происходит, когда климат нагревается, и это приводит к нарушению пищевых цепочек и циркуляции океана – мы наблюдаем эти события в современном мире из-за антропогенного влияния на планету. В конце пермского периода огромные территории некогда богатого Палеотетиса превратились в горячий смертоносный суп, от которого страдала морская флора и фауна. Температура воды на экваторе поднялась до 40° по Цельсию – горячее вашей вечерней ванны с пеной.

Окаменелости также рассказывают нам, как изменения ощущались животными. Мы ясно видим, что широко распространенные и успешные родословные исчезли из летописи горных пород почти мгновенно по геологическим меркам. Там, где жизнь все же пыталась удержаться, дела шли плохо. Леса более высоких широт, такие как обширные хвойные леса, покрывавшие часть территории нынешней Европы, исчезли. В остатках органических отложений наблюдался резкий рост количества грибковых спор, предположительно, высвобождающихся при массовом разложении растительности. Гниль разъедала Землю.