Звери малой земли

– Работает актрисой? Бывшей куртизанке? Не девственнице из благополучной семьи? – Она отпустила его руку. – Знаешь, многие наследники великих семейств решаются на брак по любви. В наши дни это уже не редкость.

Изо рта Ханчхоля вырвалось что-то, напоминающее иронический смешок, когда он представил себе, что мать сделает, когда он приведет к ним в дом женщину, которая возлежала с другими мужчинами за вознаграждение. То, о чем его просила Яшма, было верхом абсурда.

– Я единственный сын и последняя надежда моей матери. Я не могу пойти против ее воли, – натянуто проговорил он.

– Ты пошел бы против нее, если бы я достаточно значила для тебя, – сказала она, протирая глаза. – Ты любишь другую?

– Нет, конечно же нет. – Он остановился и дотронулся до ее руки.

И он искренне чувствовал себя виноватым в этот момент.

– Я хочу, чтобы ты знала… Я никого и никогда не буду любить так, как тебя, Яшма. Второй такой, как ты, просто не существует. Ты изменила меня, мои мысли, мои чувства, всего меня. Ты сделала меня тем, кем я являюсь.

– Дорогой, и ты меня сильно изменил, – проговорила она, еле сдерживая слезы. – И что же? Помоги мне, пожалуйста, понять… Я готова бежать с тобой на край земли. Мы могли бы все бросить и отправиться куда-нибудь вдвоем. Только ты и я. Почему мы не можем?..

– Потому что я не готов, Яшма. Есть еще вещи, которые мне только предстоит сделать… Я не готов, – повторил он, будто бы второй раз произнесенные слова обладали силой переубедить и ее, и его самого. Вступление в брак с любой женщиной – сложное решение. Даже чтобы задуматься о такой перспективе ему на пути должна была встретиться впечатляющая партия, которая позволила бы подняться сразу на несколько рангов. Женитьба дает человеку один-единственный шанс улучшить социальное положение, а он был слишком скромного происхождения, чтобы отказать себе в этой возможности. Все это, разумеется, лучше было не озвучивать. Он надеялся, что она и сама все поймет. И ради него, и ради себя.

Но единственное, что Яшма осознала, – пришла пора отпустить его. Желая отсрочить этот момент, она молча всматривалась ему в лицо. Понимание того, что они видятся в последний раз, доставляло ей страшную боль.

– Мы этой дорогой возвращались из театра домой. Не одну сотню раз. Помнишь ту весну? Это было шесть с лишним лет назад. Мы много времени провели вместе. – Она улыбнулась. Слеза соскользнула по щеке.

– Я знаю. Я никогда не забуду эти прогулки. Это мои первые по-настоящему радостные воспоминания. Я был счастлив каждую минуту, которую я проводил с тобой.

– Как и я, – сказала она. Он взял ее замерзшие руки в свои и поднес их к губам. – Ты станешь самым успешным человеком во всем Сеуле. Я в этом уверена. Твое счастье доставит мне только самую большую радость. И когда твое счастье наступит, вспомни, что я верила в тебя прежде, чем кто-либо другой, – проговорила она. – Все, остаток пути я пройду одна. Прощай.

– Позволь мне хотя бы проводить тебя до дома.

– Нет, разговор наш состоялся. Всему рано или поздно наступает конец. Прощай, – снова сказала она и решительно зашагала в сторону горизонта, где черное небо соприкасалось с белой землей.

Глава 20 Мечтатели

1937 год

Все люди предаются мечтам, но лишь немногим дано быть мечтателями. Несклонные к грезам люди – а таковых большинство – видят мир таким, как он есть. Немногочисленные же мечтатели видят в мире отражение самих себя. Луна, река, железнодорожная станция, звук дождя, даже что-то столь обыкновенное, как плошка каши, обращаются в образы с великим множеством значений. Для мечтателей мир выглядит не как фотография, а, скорее, как картина маслом: там, где другие увидят только верхний слой краски, они обнаружат целую палитру оттенков и тонов. Трезвомыслящие люди смотрят на мир из-за очков, мечтатели – через калейдоскоп.

Это качество никоим образом не предопределяется наличием большого ума или пылкостью чувств – чертами, которые обычно путают с мечтательностью. Дани – самая умная и чувственная из всех особ, которых Яшме приходилось знавать, – обладала проницательностью, столь же безапелляционной и четкой, как все ее манеры и принципы. Неуловимые таинства вовсе не волновали Дани, поскольку в реальном мире существовало так много неправильных вещей, требующих исправления, предпочтительно – в духе предельного самообладания и полной грациозности. Когда Яшма прекратила танцевать и играть на сцене, ей стало казаться, будто бы в мире резко поубавилось красок. Теперь она оказалась во вселенной людей рассудительных – странном и тягостном месте, где она себя ощущала более одинокой, чем когда-либо. Дани всем видом показывала, что Яшме следует лишь принять существующую реальность и продолжать жить дальше.

– Это просто депрессия, – заявила как-то утром Дани, вчитываясь в газету с лупой. – У людей сейчас нет денег для походов в кино. Многие рестораны закрываются. Не мучай себя по пустякам.