Звезда Аделаида - 2

- Верно, они и в уборной над очком с таким же умным, величественным и напыщенным видом сидят. Как Гарри, наверное. Какая шальная мысль! Та-а-к, а мы, значит, Сев, опять всех по Поттеру равняем? Опять мысли о нём из головёнки шальной не уходят. Взяли и перестали думать о… Гарри, нет, Гарольдусе, и только. И почему я всегда вспоминаю о тебе так некстати, Гарри мой Гарри? Именно так, и никаких «Гарольдусов» больше! - изумился про себя собственной смелости, граничащей с отвагою, Северус. - Лучше и… да, безопаснее, думать о жрулях и чавкунах, которые окружают меня в данный момент.

Он никогда не упускал шанса поглумиться над магами - выскочками и недотёпами, что и проделывал обычно на конференциях и семинарах европейских и британских алхимиков. А тут - такой типаж да в таком антураже. Грешно, право же, упустить такую возможность.

Снейп принял самый грозный вид и продолжил бахвалиться не хуже самого Верелия, но, в отличие от слов последнего, всё сказанное Северусом было истинной правдой.

- Да и сам изобретаю я заклинания, сиречь чародейские словеса, помогающие людям - простецам обычным, не деля род человеческий на волшебников и маггл… повторюсь, простецов обычнейших. Умею я преотлично ещё варить зелья всеразличные - от ядов страшных, убивающих то мгновенно, то медленно и мучительно, до Кроветворного зелья и Укрепляющего, подымающих недужных с одра болезни их быстрее и проще, нежели знахарки и даже врачеватели самые многознающие. Ведаю действие Живой воды и воды Мёртвой, свойства трав, цветов, соцветий, мхов всеразличных. Знаю и различаю я одиннадцать видов папоротников лишь. И сие есть не одни только мои познания во владениях Флоры Цветущей…

Мастер Зелий решил, что поставил зазнавшуюся семейку Сабиниусов на подобающее им место и завершил свои словоизлияния:

- Много ещё чего ведаю и умею я, но сие еси разговор для посвящённых токмо. Иным же, вот как высокорожденным патрициям и благочестивым родителям моим, сие внимания никоего не составляет, и разговор наш непонятен им и скучным кажется. Так не будем же умножать сущности… И поговорить ещё успеем мы, как положено волшебникам… Времени у нас много - вы же, все семеро, не на день единый или два приехали…

Но патокомёдоядоточивый Верелий тут же пришёл в себя и таки выкрутился из тупиковой, как могло показаться, ситуации. Он просто-напросто сделал вид, что вдруг, внезапно… позабыл недавний пылкий рассказ будущего свата о неведомой жизни старшего сына у дикарей и его путешествиях по Ойкумене всей да и за её пределами - далеко на восток, и торжественно произнёс:

- Горжусь я тобою, о великий и славный полководец Снепиус Малефиций Тогениус. Воистину воспитал ты достойного сына и наследника своего. И по праву в лета столь ранние стал он у тебя Господином дома, ибо и хитроумен, аки змея, и мудр есмь, аки ворон священный - Альбиона покровитель по словам тунеядцев сих и рабов будущих - бриттов, кочующих по всему острову нашему благородному.

- Да он, в самом деле, кажется мне провидцем, а не просто бахвалистым, кичливым пустомелей, хоть и говорил о себе лишь, как о простом, хотя и чистокровном волшебнике и столь же благороднейшем ромее. Ведь змей Салазара Слизерина - символ моего Дома. А ворон, которого он, чистокровнейший ромей родом ещё из неразрушенного, непобедимого, кажущегося неприступным и вечным, Рима, как и варвары Британии, считает священной птицей - покровителем Альбиона - моя анимагическая форма! С ним надо бы поосторожнее, не особо распространяться, как я уже начал хвастаться с подпития, верно, о знаниях и умениях моих… А зря я это, бахвальство никогда не приводило к добрым делам или результатам. Сходил бы ты, что ли, к брату, а, Сев?