Звезда Аделаида - 2

Но тут вмешалась, воркуя, Маменька, явно не желая отпустить «сыночечка» , возлюбленного, единородного пока что сыне из трапезной на помощь этому бастарду, прижитому её высокорожденным, как и она сама, теперь только её собственностью, как она полагала - супругом, от невежественной, безграмотной, нечестивой дикарки, не читавшей и не знавшей даже о существовании прекрасных стихов и од Цицерона, ни шаловливых басен Лукана… Самой что ни на есть колдуньи - а теперь к её уродливому сыну - бастарду Квотриусу. Уж она-то поняла… куда и к кому спешит направить стопы свои «сыночек». И что с того, что сам единородный сыне её перенял фокусы свои от вовсе невежественных варваров? Кто знает, о чём поют их «друиды», поклоняющиеся не истинным, могущественным ромейским богам, но каким-то замшелым деревьям и мутным источникам? Могли бы и научить черноволосого, черноглазого, умного ромейского мальчика - сироту, для начала - своему бедному, куда уж там их разглагольствования, языку, а после - и своим воистину пустым псевдо-«премудростям».

- Но вкусил ты так мало пищи превкусной и приятно насыщающей и вина, столь вкусного, что даже я - я! А ты ли не знаешь обстоятельств моих? - пью его без опасений, о сыне мой возлюбленный, даже тельца своего любимого не доел. Отчего же бежишь ты от нас, родителей твоих? Неужли ради безумного и невоспитанного брата - бастарда своего? Не пойму я, и зачем избегать общества высокорожденных патрициев, кои собрались здесь все вместе семьёю большою, ради грязного полукровки? Они живучи, бастарды. Подождёт Квотриус твой, страшный, аки ламия в истинном обличии, до окончания трапезы общей.

- Ошибаешься ты, о матерь моя, высокорожденная патрицианка Вероника Гонория - вино сие не надобно пить тебе, да и сводный брат мой давно уж вернул себе лик прежний, прекрасный, - спокойно солгал Снейп, как он уже привык делать в «этом» времени.

Никогда он столько не лгал, все порции его лжи перед Волдемортом были отвешены и отмерены вместе с хитрым на это дело Дамблдором.

- Да-да, превелико будем возмущены мы, вся семья моя, и я, и сыны мои единодушно, все шестеро, ежели покинешь ты, о Снепиус Северус - кудесник многомудрый, умеющий творить, кажется мне, невозможное - нас, патрициев высокорожденных ради спасения жизни существа низшего, возжелавшего, - Верелий деланно и противно захихикал, - нечистому, недостойному грязнокровке соединитися с пречестною девицею, дщерью моею единственною, невинною, но возомнившего о себе безосновательно с пребольшим излишком. С высокорожденной патрицианкой! - чуть ли не возопил попробовавший коктейльчика Наэмнэ, подававшемуся к тельцу, сейчас особенно противный Верелий. - В коленах множественныих, поистине уходящих в древность необъятную, глазом не простирае…

Но Снейп молча встал, свысока, делая вид оскорблённой невинности, кивнул всем присутствующим и проронил лишь:

- Такова воля моя Господина дома сего, дома Снепиусов славных.

Глава 55.

Северус повернулся, держа прямо спину, в которую сейчас вонзилось около десятка пар глаз - ненавидящих, непонимающих, осуждающих - неестественно прямо, даже не как на уроках Продвинутого Зельеварения и Основ Алхимии перед великовозрастными болванами или даже ненавидящими его орденцами за низкую и гнусную, в их пуританском представлении, роль шпиона, парии, убийцы и вынужденного отравителя детей, а тут-то покруче будет - что публика, что обстоятельства, что мнения по поводу его отсутствия! - и покинул трапезную спокойным, размеренным шагом, не роняя высокого достоинства Господина всего и вся в доме.