Звезда Аделаида - 2

Только сейчас, когда они разлепили объятия, Снейп понял, насколько же он устал и банально хочет завалиться зубами к стенке и не отсвечивать. О том, что Квотриус, возможно, побывал в его голове и вечером, и сейчас - поздней ночью, ему не хотелось думать. Ну, будет ещё один скандал, только и всего… Ничего, Снейп при его остром языке как-нибудь отвертится - логика-то у брата в последнее время явно хромает. Взялся резать вены, а потом позвал на помощь. Ну и к чему тогда было уродовать себя?

Они заснули на нешироком ложе практически одновременно, только Гарри ещё несколько раз вздохнул с лёгкостью, а последней шальной мыслью Северуса было воспоминание, что сам-то он даже не возбудился физиологически, но, как ему показалось, душа его в момент первого глубокого, «взрослого» поцелуя побывала в тех самых, неведомых ему доселе Эмпиреях, о которых так часто упоминал Квотриус…

… Тот выздоравливал на удивление быстро, но теперь Снейп был осторожнее и целомудреннее с проявлениями любви к брату, памятуя о тех излишне горячих поцелуях вечером самого длинного и тяжёлого дня в своей жизни. Он окружил младшего брата едва заметным, но всё же ощутимым флёром тихого, созерцательного обожания. Квотриус только благосклонно принимал его, как данность, словно бы Господин дома и высокорожденный патриций из будущего, его возлюбленный Северус просто обязан был поступать так и только так. Будто обходных путей и не бывало ни в одной, даже самой сложной ситуации!

Время шло, и такое поведение Квотриуса начало немного беспокоить заботливого Снейпа - не было больше в названном брате присущей ему обычно живости, грациозности, напротив, движения его были каким-то ходульными, дёргаными. Глаза его перестали светиться скоплением мириада звёзд и даже не отражали такого редкого в наступившие холода солнечного света, когда Сев с Квотриусом выходили во двор погреться и просто обойти его по периметру - таковыми были их прогулки. В город младший брат решительно отказывался выйти, не давая понять причину такого поведения. Даже излюбленные термы не могли вызвать в чрезвычайно чистоплотном брате желания посетить их. Его обтирали розовой водой рабыни, как когда-то, словно тысячу лет назад, болевшего, голодавшего Северуса. Квотриус стал бриться не каждый день, что противоречило нормам поведения ромея, волосы на голове его отросли и свалялись от грязи, но он отказывался не то, что пойти к цирюльнику, но даже пригласить его в дом, как не раз предлагал Северус. Было очевидно, в Квотриусе что-то нарушилось, сломалось, что-то с ним не так, не как должно быть на самом деле, а вот как восстановить и починить вот это самое «что-то», всезнающий высокорожденный патриций Снепиус Северус, граф Снейп, как назло, не знал, не ведал, не понимал, Мордред его раздери!

Одно время он полагал, что Квотриусу не хватает плотской любви, чувственных, ярких, насыщенных эмоций, тех самых Эмпиреев, в которые так часто уносился теперь сам Сев от одних лишь прикосновений и объятий с Гарри. Но, попробовав легонько приласкать брата для проверки, Северус получил в свою сторону весьма нелицеприятные, жестокие, даже жесточайшие слова, объяснившие, однако, довольно много из их совместного, такого трудного прошлого:

- Не смей приходить ко мне за этой грязью, о Господин мой Северус благосклонный, ежели хочешь ты ещё днями говорить о пустом и гулять со мною во дворе твоём, рабов и рабынь полном. Ибо уродлив есмь я до предела, до крайности, и негоже тебе, обручённому с девицею чистою, девственною, кроткою, долженствующему очиститься от похоти презренной, любови греховной, кою мужеложеством называют, касаться моей низменной, грязной, немытой в термах плоти. Покарали меня грозные и справедливые боги отца моего за грех сей и за то, что тебя, невинного, склонил я ко греху сему. Смотри же, как бы твои незримые божества не свершили и над тобою кары страшной, ибо грешен ты и знаешь, о чём речь свою веду я! И в город выйти, пред людьми представ свободными, не смею я в облике сём, дабы не хохотали и не глумились граждане - и высокорожденные патриции, и низкий глупый плебс - все, все, все! - надо мною. Он закружился по комнате, но быстро устав, повалился на ложе и мгновенно заснул.