Звезда и крест генерала Рохлина

— Спасибо, что не забываете, — сказал он. — Вы же теперь большой человек, занятый, вас только по телевизору и можно увидеть.

— Как живете, батюшка? — Рохлин пожал ему руку.

— Слава Богу, Лев Яковлевич! Я слышал, вы против президента выступили?

— А откуда вам это известно?

— Ну, что же, вы думаете, если священник, то и телевизор не смотрю? — улыбнулся Алексий. — Нам тоже небезразлична ситуация в стране. Только я вам скажу, что президент такой, какой он есть, дан России сейчас не просто так. Вы никогда не задумывались, что было много моментов, когда его могли не избрать, сместить? Однако этого не случилось ни в девяносто первом году, ни в девяносто третьем, ни на выборах всяческих. Кажется, вот он, держится на волоске, ан нет, опять живой и невредимый, вас это не удивляет?

— Честно говоря, я думал об этом, что он непотопляемый какой-то. Наверное, жажда власти большая и удача на его стороне…

— Так-то оно так, но мне видится другое. И хаос, и развал, пришедшие вместе с ним, — это указующий перст Господень. Вся власть от Бога, и потому ни малейшего события в жизни не совершается без воли Божией. Но нельзя все видеть в одном цвете, Борис Николаевич выполняет большую миссию — очистительную! Откуда родом наш президент? Из Свердловска, оттуда он послан нам. А ведь именно там, в Екатеринбурге, было совершено страшное преступление: убиение Помазанника Божьего — царя и всей его семьи. Именно там совершилось предательство народа нашего. С этого момента Россия погрузилась во тьму, отреклась от царя и от Бога. Так что Ельцин не просто сам по себе такой, он выбран, чтобы народ задумался о корнях своих несчастий и покаялся. Пока мы этого не поймем, не будет нам помощи, — Алексий говорил очень уверенно и спокойно.

— Россия погибнет, если за нее не бороться, батюшка, — возразил Рохлин, — времени совсем не осталось. Мы должны сделать все для возрождения России.

— А Россия ведь никогда и не умирала, Лев Яковлевич. Я вот вам хотел по этому поводу рассказать одну быль.

— Я слушаю, — сказал Рохлин.

— В начале 1918 года это было. Один из почитателей прозорливого старца Михаила Прудникова сказал ему: «Отец Михаил, Россия гибнет, а мы, дворяне, ничего не делаем!» На это отец Михаил ответил резко: «Никто ничего поделать не может до тех пор, пока не окончится мера наказания, назначенного Богом русскому народу за грехи, а когда окончится мера наказания, назначенного русскому народу за грехи, тогда Царица Небесная сама помилует, а что помилует, я знаю». Из церкви все трое пошли к отцу Михаилу пить чай. Пользуясь старой дружбой, то же лицо стало спорить с протоиереем, говоря: «Позвольте, вот ведь Деникин уже подходит к Москве, Колчак, Юденич — все успешно действуют». На это отец Михаил опять резко, как бы даже с гневом сказал: «Все это ни к чему. Зря только кровь проливают, ровно ничего не выйдет. А Россия еще будет спасена. По предсказаниям православных старцев, вся Россия сделается тюрьмой, и надо много просить Господа о прощении, каяться в грехах и бояться творить и малейший грех, а стараться творить добро, хотя бы самое малое. Ведь и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные. И когда и малейшее на чаше добра перевесит, тогда и явит Бог милость свою над Россией».

Генерал внимательно выслушал батюшку и сказал:

— Пока наш народ прозреет и придет к покаянию, столько воды утечет. России к тому времени не будет… Некому будет каяться…

— Опять же, какому риску себя подвергаете, Лев Яковлевич, и ближних ваших, — ответил Алексий.

— Смерти я не боюсь, — сказал Рохлин. — Что такое жизнь одного человека в сравнении с судьбой страны и ее народа?

— Очень много, Лев Яковлевич, очень много! В свое время, Смутное, в 1612 году, Святитель Гермоген, призывая на спасение Москвы, говорил: «Помилуйте свою душу». Не говорил: спасите Россию, а помилуйте свою душу! Без покаяния, молитвы и церковности всей жизни душу не спасти. А какая польза от нас России, если даже души своей мы спасти не желаем? Можем ли мы дать другим людям и России что-либо доброе, если всякое добро в нас самих только от Господа, а без него в нас только смесь добра со злом, истины с ложью? И дело ведь не только в вас, но и тех, кто пойдет с вами, а вам верят тысячи людей. И вы за них отвечаете.

— Я понимаю, — ответил Рохлин, — Но относиться спокойно к тому, что сейчас делают с Россией и русским народом, я не могу.

Он попрощался с батюшкой и уехал. А отец Алексий подошел к иконе Казанской Божьей Матери и стал молиться:

— Пресвятая Богородица, спаси раба твоего Льва…

Из Казанского Собора Рохлин направился на хутор Ляпичев. Он подъехал к покосившемуся домику, явно отжившему свой срок. Уютный дворик утопал в зелени, сад со старыми деревьями спускался прямо к Дону. На фоне такого живописного пейзажа были расставлены накрытые столы, гости уже собрались.

— Здравствуйте, Лев Яковлевич, мы уже заждались вас! — Надежда в белом подвенечном платье и Алексей в парадной форме, хромая на непривычном еще протезе и опираясь на палку, вышли навстречу генералу.