Звезда и крест генерала Рохлина

Так было обозначено отношение коммунистической партии к деятельности Рохлина. Та же Апарина на собрании актива волгоградской областной организации КПРФ уже проводила политику партии в жизнь.

Закончив свое выступление, она объявила:

— Теперь можно задавать вопросы.

Руку поднял какой-то старичок:

— Алевтина Викторовна, обрисуйте нам, пожалуйста, ситуацию вокруг генерала Рохлина. Почему его сняли с должности председателя Комитета по обороне?

— Я не понимаю вашего вопроса, — резко ответила Апарина. — Если бы Рохлин был нашим единомышленником, то он давно бы вступил в нашу партию, — и добавила, — а вас никто и ничто не должно интересовать, кроме интересов партии. И вообще, что касается генерала Рохлина, то его деятельность — это провокация администрации президента против нас, защитников интересов народа и патриотов. Это они его привели в Думу, в политику, чтобы расколоть патриотические силы в своих интересах.

Забрав в «Экспрессе» заказанные накануне фотографии, Ольга Щедрина шла по Новому Арбату. Только что прошел теплый летний дождь, и Ольга наслаждалась запахом свежей зелени. Рядом с ней резко притормозил «Мерседес» с мигалкой. Из машины вышел элегантно одетый мужчина в строгом темном костюме. Это был сотрудник президентской администрации Владимир Иванович Сухов.

— Ольга Владимировна, разрешите вас подвезти, — предложил он, выглянув из машины.

Щедрина остановилась и недоуменно посмотрела на него:

— Спасибо, мне недалеко.

— Вы меня не так поняли, мне нужно с вами поговорить, буквально несколько минут, — настойчиво продолжил Владимир Иванович.

— Я сейчас позову милицию.

— А вот и милиция, — улыбаясь, кивнул Владимир Иванович на стоящих недалеко двух офицеров милиции, и показал Ольге свое удостоверение.

— Хорошо, — глянув на удостоверение, сдалась она и села в машину.

— Поехали, — велел Владимир Иванович водителю и обернулся к Щедриной: — Неужели вы думаете, что на машинах с правительственными номерами ездят бандиты?

— Именно на таких машинах бандиты и ездят, — резко ответила она.

Машина притормозила у ресторана «Прага». Владимир Иванович, полусогнувшись и раскрыв ладонь, пригласил Ольгу выйти. Швейцар любезно открыл им дверь. Они прошли в зал. Владимир Иванович провел ее к кабинке у окна, где за столиком сидел моложавый мужчина, одетый в хорошо сидящий на нем костюм. Из-под очков в дорогой оправе он внимательно смотрел на Щедрину холодными проницательными глазами. Владимир Иванович оставил их вдвоем и вышел. Незнакомец представился:

— Андрей Андреевич, — и предложил Ольге сесть. — Вы извините, что мы похитили вас на улице. Я думаю, наш разговор надолго не затянется. Угощайтесь, — он показал на фрукты на столе и налил ей бокал шампанского. — Перехожу сразу к делу. Ольга Владимировна, нас устраивает деятельность вашего центра. Его цели и задачи полностью соответствуют государственным интересам. Мы готовы оказать вам поддержку, но давайте начистоту! Зачем вы ведете дела с генералом Рохлиным? Он же дуболом и еврей, — сделав паузу, Андрей Андреевич уловил реакцию Щедриной и добавил, — по отцу.

— Во-первых, он не дуболом, и вы это знаете не хуже меня, — мягко, но настойчиво сказала Ольга, — а достаточно интеллигентный человек; во-вторых, вы тоже производите впечатление интеллигентного человека, а Евангелие не читали. А там сказано: «Нет ни эллина, ни иудея».

— Браво, браво, один ноль в вашу пользу! — рассмеялся Андрей Андреевич.

Затем разговор приобрел для Щедриной неожиданный оборот. Андрей Андреевич начал ненавязчиво расспрашивать о генерале.

Ольга с непосредственностью верующего человека стала защищать генерала, сказала, что все последние разговоры о нем не больше чем сплетни, связанные с его обращением к президенту.

— Извините, — прервал ее Андрей Андреевич, — все сплетни исходят как раз из интеллигентной среды, и вы это прекрасно знаете. Мы с вами заканчивали один университет, правда, факультеты разные. Но дело в другом. Как, например, вы относитесь к Андропову?

— Нормально, — ответила Ольга.

— Так вот он, будучи председателем КГБ, обладая всей полнотой информации, вынужден был терпеть, приспосабливаться, пока не настал его звездный час. Вы думаете, нам неизвестно, что творится в стране, и мы в восторге от всего этого? Но мы тоже вынуждены терпеть. Придет время, и мы исправим положение. Генерал хороший военный, но плохой политик. У нас с генералом разная методология, хотя думаем одинаково и порой делаем одно дело.

— А вы не боитесь, что про наш разговор я сообщу в ФСБ?

— Нет, у меня там друзья, — улыбнулся Андрей Андреевич. — Как говорится, все схвачено, — и сухо добавил: — Генералу передайте: не надо торопить историю. Если он не остановится, то ему никто не сможет помочь. Даже мы.

— Я могу идти? — спросила Щедрина.

— Да, конечно. Но подумайте над моими словами.

Выйдя из ресторана, Ольга отправилась в Думу. Разыскав в конце коридора табличку с фамилией генерала, она постучалась в дверь. Услышав знакомый голос, приоткрыла дверь и удивленно спросила:

— Лев Яковлевич, а почему в этом кабинете?