Звезда и крест генерала Рохлина

— Коррупция в переводе с латинского означает «подкуп», например, государственного аппарата, — усаживаясь за столик пояснил Стрелецкий. — Если возможна сверхприбыль в сто, двести процентов, то ее можно получить только с помощью госаппарата. Чиновников в нынешней России примерно один миллион. Миллион человек, которые могут что-то разрешить или что-то не разрешить. Россия сейчас входит в десятку самых коррумпированных стран мира. Исследования выявили страшную цифру: семьдесят процентов российских чиновников коррумпированы. Именно на их подкуп коммерческие структуры выделяют от двадцати до пятидесяти процентов своей прибыли. В ФСБ, МВД и Генеральной прокуратуре имеется достаточно материалов, по которым можно привлекать к уголовной ответственности министров и других чиновников разных мастей, без лишних разговоров. Проблема не только в том, что никто не хочет бороться с коррупцией, вопрос гораздо сложнее. Государство должно заботиться и защищать интересы всех слоев общества — это аксиома. Но в нынешней России власть служит лишь одному слою: тем, кого называют «денежные мешки», а если говорить точнее, она им просто продалась. Крупный капитал, словно пиявка, присосался к государству. Он купил всю власть, всех чиновников. Мало того, сам вошел во власть в лице своих представителей. Все смешалось, как в доме Облонских: не поймешь, где чиновник, где банкир. Я не знаю ни одного министра, не имеющего крупного капитала и не контролирующего в интересах этого капитала какую-то отрасль экономики. Поэтому не удивительно: вчера человек был министром, сегодня уже президент или вице-президент какой-нибудь корпорации, и наоборот.

Богатство не свалилось на «новых русских» с неба. Они сколотили себе состояние за счет бюджетных денег. Именно после победы «демократии», когда предприимчивые дельцы принялись растаскивать лакомый пирог госсобственности, и начался процесс криминализации власти. Подкуп чиновников стал таким же обычным делом, как мытье посуды и стирка белья. Здесь материалы на высших должностных лиц страны, в том числе, и на семью президента, — Стрелецкий передал Рохлину толстую папку, — К сожалению, у нас сегодня нет возможности довести эти дела до конца. Единственной службой, которая попыталась стать на пути всепоглощающей коррупционной экспансии, была Служба безопасности президента. Потому-то и было сделано все возможное, чтобы уничтожить нас. Вал обвинений, потоки лжи и клеветы. Спору нет, они добились своего — мы ушли. Сегодня уже никто не в силах остановить этих жадных до денег и власти новых реформаторов и старых партократов. То, что происходит сейчас в стране, иначе как царством тьмы и невежества в экономике, культуре и науке назвать нельзя. Одним словом — мракобесие!

Валерий Стрелецкий раньше работал в МВД. Еще там он усвоил одну истину, что можно оставаться независимым человеком до тех пор, пока к твоим рукам не прилипла ни одна копейка. Взятка делает человека податливым и зависимым. Она как ручеек размывает человека, превращая его в песок. Конечно, за все надо платить. И рядом с тобой люди, у которых очень много проблем. Часто они решаются при помощи денег. Все ходоки, которые едут в Москву, стараются решить, прежде всего, финансовые дела. Но в последнее время, чтобы их решить, поставить необходимую печать, подпись, московские чиновники требуют деньги. Так было всегда, но особенно пышно расцвело в последнее время. И их везут сумками, чемоданами и коробками. Некоторых стали называть просто: Гриша, Миша — три процента. Это означало, с любой сделки гони законных три процента. Как в ресторане чаевые. Столица всегда была законодательницей мод. Глядя на Москву, таким же образом поступала и провинция. «Что мы рыжие?» — говорили на местах. И уже размытыми становились не только люди, а вся государственная машина. Чиновник диктует, проситель платит. А куда ему деваться: до Бога высоко, до Царя далеко. Недаром было подмечено, что бедные охотнее расстаются с деньгами, чем богатые, поскольку человек может долго жить на деньги, которые ждет.

«Власть развращает, но отсутствие власти развращает абсолютно», — подметил один из американских президентов.