Звездное вещество

Включился свет, и танцующие вернулись к застолью. Тонколицый и спортивно подтянутый Гера и миловидная Валя не скрывали счастья, но смущенно переглядывались, когда крики "горько" сдела­лись уж слишком настойчивыми. Гера бережно откинул фату и поце­ловал невесту... Вот так. Теперь коренной ленинградец Герман Латни­ков становится хозяином деревенского подворья, "справным мужиком", как говорит об этом Юрка Серегин. Правда, через год-другой на месте Забродной Слободы начнется строительство Четвер­того микрорайона, так что станет он, вместе с женой и тещей, городским жителем... Я не сразу сообразил, что происходит. Сидевший по ту сторону от Галины Владимировны, Стаднюк вдруг поднялся и, за хватив тарелку, переместился на пустующее место рядом с Евгенией Максимовной.

– Рокировка в длинную сторону, – пояснил он, улыбаясь и не сводя с Жени глаз. – Хочу досказать вам ту историю, Женечка.

Женя мгновенно вся заалела. Она тут же переставила свою и мою тарелки и поменялась со мною местом.

– При рокировке меняются местами две фигуры, Георгий Ивано­вич, вам ли того не знать! – отпарировала Женя. Лицо ее испугало ме­ня вдруг наступившей бледностью. – А историю можно досказать и на другой свадьбе и вовсе не мне, я не обижусь.

По лицу Стаднюка пошли пятна. Но он засмеялся и восхищенно качнул головой... И тут же, как ни в чем не бывало, сказал мне:

– Слушай, дорогой мой, совсем я забыл тебе сказать. Завтра у нас будут командированные из Новосибирска. Продумай, что мы запишем в договор о содружестве с академическим институтом.

– Уже продумал и черновик набросал, – ответил я и принялся рассказывать шефу, что именно следует, по моему мнению, поручить сибирякам. Скосив глаза, Стаднюк рассматривал Женю, оживленно говорившую о чем-то с Галиной Владимировной.

– Счастливчик ты, Сашка! – тихонько сказал он мне с восхищением. – Такая женщина! На твоем месте я бы уже давно был и доктором наук и лауреатом и Герсоцем. На руках бы ее носил и пылинки сдувал как с драгоценности...– Ну, уж меньше всего ей нужно, чтобы я становился Герсоцем, рассмеялся я. – Только я вам доложу, Георгий Иванович, что говорить с кем бы то ни было, о своей жене не в моих правилах. Вернемся лучше к новосибирцам.

И тут в глазах Стаднюка коротко сверкнуло такое!.. И он довольно зло сказал мне непонятные слова:

– А ты не прост, счастливчик, ты не так прост, как я наивно думал. Ты, оказывается, ведешь крупную игру через голову своего начальника прямо с Генеральным директором? Понятно же. почему ты так уверенно дерзил мне эти шесть лет! Ладно, посмотрим еще, чья возьмет.

Откуда же мне было знать, что после отъезда министра между Генеральным директором и начальником Проблемного отдела вышел крупный разговор. Стаднюк предложил на должность начальника отдела УТС во вновь образуемом научно-исследовательском комплексе кандидатуру Селезнева Аскольда Васильевича, кандидата технических наук, имеющего к тому же опыт работы в этой должности. Бердышев жестко сказал: "Величко и никто другой!"

Это все я узнаю нескоро. Видит Бог, не вел я никакой игры через голову начальника отдела.Я немного опешил после выпада Стаднюка. Но тут снова погас свет, и побежали по стенам зайчики, и объявили белый танец. Женя пригласила меня. В медленном блюзе я обнял эти родные, такие пря­мые, плечи, словно защищая от чужих жадных лап. Женя рассмеялась, поняв мой жест, и близко смотрела в лицо, чуть запрокинув голову.

– Вот так и танцуй теперь со мною до конца свадьбы Латниковых каждый танец. Ладно? С меня достаточно этого знакомства на сегодня. Как он кладет руку на талию... бр-р-р! – Ее передернуло от воспоми­нания. – Это очень плохой человек, Саня. По твоим рассказам он мне казался лучше. Нужно придумать, как держать его подальше от твоих дел. Ты же что угодно можешь изобрести, если постараешься, приду­май что-нибудь.– Что-то ты очень бледная, Женя. Устала? Полночь уже. Давай попрощаемся потихоньку с молодоженами. И слиняем.– Нет, нет. Потанцуем еще. Не часто теперь приходится нам с то­бою танцевать. Поцелуй меня незаметно, когда окажемся за колон­ной... Я тебя очень люблю сегодня. И все вспоминается наша с тобой свадьба. Как сбежали с собственной свадьбы, помнишь?

...По дороге домой мы все еще вспоминали свою свадьбу. Хру­стел под ногами мартовский лед, и тихо сыпался под звездным небом мелкий сухой снежок, выжатый из воздуха ночным крепнущим мороз­цем.