Звездный лед

Мы остаемся с Янусом и больше не пытаемся покинуть «зону разрежения». Я приняла меры для того, чтобы реактор никогда не заработал в режиме ходовой тяги. Он будет снабжать нас энергией, мы сможем использовать, когда понадобится, топливо для «Мстителя» и «Крестоносца», но он никогда больше не поднимет «Хохлатый пингвин» в полет. Такие карты сдаю вам я. И они означают следующее: мы остаемся здесь, несмотря на возможные трудности, невзирая на то, насколько соблазнительными покажутся альтернативы. Любые альтернативы губительны для нас.

Мы собираемся посадить корабль на Янус. На его корме еще осталась немалая шапка полярного льда, и там мы будем в безопасности. Неважно, с какой скоростью полетит Янус. Между нами и его носом будет двести километров надежной изоляции. Этого должно хватить. Мы сможем выжить. Первое время у нас будет энергия от реактора, так что с теплом никаких проблем. У нас будет свет и все необходимое для нормальной жизни. В дальнейшем мы отыщем способ добывать энергию из Януса, но это, конечно, не завтра. И не послезавтра.

У нас – замкнутая система оборота воды. У нас есть аэропонная система и цеолитовые клумбы. Пока будут работать машины и расти растения, мы не умрем с голода. Мы потеряем немного воды через корпус, но ее запас можно восполнить, растапливая лед Януса. У нас хватит медикаментов на ближайшее будущее. Чудес с ними не сделаешь, но мы сможем эффективно поддерживать жизнь большинства. Центрифуги дадут нам тяготение. У нас посадочные модули, тракторы и герметичные палатки для установки на поверхности. У нас есть роботы.

И у нас – пятьдесят тысяч тонн корабля, которые «Глубокая шахта» уж точно не получит в целости и сохранности. – (По кораблю пронесся единодушный одобрительный гомон.) – Мы пришвартуем «Хохлатый пингвин» к Янусу, как швартуем толкачи: вырежем яму и облицуем ее камнепеной. Затем заведем туда корабль двигателем вниз, аккуратно и просто. И дружно научимся любить Янус, потому что пробудем мы на нем долго.

* * *

Речь Светланы не сотворила чудес, но Белле пришлось признать, что спустя несколько часов после нее отчетливо ощущался спад напряжения на корабле. Попытки некоторых раздуть свару – впрочем, не слишком активные – были споро подавлены. Светлана и в самом деле грохнула пару раз гаечным ключом – вернее, дистанционно управляемым манипулятором робота – по чувствительным узлам реактора, сделав его неспособным долго поддерживать ходовую тягу. Насколько Белла знала Свету, такой акт тактического саботажа должен был даться бывшей подруге крайне болезненно.

Так что Света, развернувшись на сто восемьдесят, в финале пришла к точке зрения капитана. В идеале, возможно, этого могло хватить для того, чтобы снова вернуться если не к дружбе, так к нормальным отношениям. Но мир «Хохлатого пингвина» был далеко не идеален. Чтобы заделать пропасть между бывшими подругами, единства целей не хватит.

* * *

– Уж кого не ожидала, так это тебя, – произнесла Белла, когда Перри отодвинул дверь ее комнатушки.

Тот снял красную кепку, поскреб темя. Он выглядел уставшим до смерти, бледным, грязным и небритым. Казалось, стресс сочится вместе с потом из всех его пор.

– Крэйг не хочет говорить с тобой, – сообщил он, и Белла явственно услышала в его словах что-то недосказанное.

Она припомнила все известное ей о Шроупе и о людях вроде него и кивнула.

– То есть он не разговаривает ни с кем?

– Тяжело ему приспосабливаться. Я не хочу сказать, что остальным легко, но…

– Для Крэйга тяжелее всех. И намного. Перри, он человек компании до мозга костей. Но теперь для нас компании все равно что не существует. Здесь только мы и «Хохлатый пингвин». Тесный мирок Крэйга с каждой секундой все дальше от него.

– Мы пока работаем без него. Может, он и придет в себя. А может, и нет…

– Тебе никогда не нравился ни он, ни его порода.

– Я всего лишь пытаюсь нащупать способ управиться с кораблем. Если Крэйг поможет – он станет частью тех, кто управляет. Если нет, мы справимся без него.

– А где в этой схеме помещается Светлана? И если уж на то пошло, другие старшие офицеры?

– Тебе же известно, кто поддержал нас, а кто нет, – заметил Перри с очевидным добродушием. – Прямо сейчас руководим операциями мы со Светой. Нас поддерживает приблизительно две трети команды.

– В том числе двое убийц.

– С ними разберутся, – пообещал Перри, и его голос напугал Беллу больше всего происходившего до сих пор. – Ты же знаешь, я сделал все возможное, чтобы не допустить случившегося.

– Если б ты присоединился ко мне, Тому Крэбтри не пришлось бы делать то, что он сделал.

– А если бы ты послушала Свету, мы бы сейчас не торчали здесь. Может, хватит нам играться в «кто виноват»?

– Ну, я не против. А во что мы будем играться?

– В налаживание нормальной жизни на корабле. Сторонники Крэйга могут рулить некоторое время, но, если глядеть дальше пары первых недель, нам нужны все. Потому надо срочно залечивать раны.

– Начиная с меня, – предположила Белла.

– Мне необходимо успокоить чем-то тех, кто хотел вернуться домой, привести их в нормальное состояние.

– Моей головой на тарелочке?