Звездный прилив

Лампочки и точки больше ничего не значили для Моки. Значение имели только звукообразы, переданные сонаром саней. Усилившийся слух казался ему божественным даром, словно он сам один из Великих Сновидцев. Он видел себя огромным catodon’ом[8] кашалотом, владыкой глубин, преследующим добычу, панически скрывающуюся при малейшем намёке на его появление.

Недалеко к югу появился слабый сигнал саней, тех, за которыми он тогда гнался. Моки слышал – они близко.

Гораздо дальше и левее звучали два малых ритмичных сигнала, звук быстро плывущих китообразных. Должно быть, Кта-Джон и этот калафианский выскочка. Моки с радостью перехватил бы добычу под самым носом у Кта-Джона, но лучше подождать. Первый враг совсем близко.

– Моки, ты меня принял? Отвечай! У тебя приказзз! Ты должен!

Моки с отвращением щелкнул зубами. Он выключил сонар-линк посередине упрёков Хиурки-пита. Ему всё труднее становилось понимать этого мелкого офицерика. Он и стеносом-то никогда толком не был, вечно зубрил кининк с турсиопами да старался «улучшить себя».

Моки решил заняться этим типом после того, как управится с врагами вне корабля.

54 Кипиру

Кипиру знал, что его преследуют. Он ожидал, что кого-нибудь за ним пошлют, чтобы не дать добраться до Хикахи.

Но его преследователь – идиот. По отдалённому завыванию двигателя было ясно, что сани гонят со скоростью, давно превысившей проектную. Чего этот тип хочет добиться? Кипиру оторвался настолько, что скоро должен был войти в зону приёма сонара теннанинской группы, прежде чем его настигнут. Ему надо было только чуть сдвинуть дроссель саней к красной черте.

Фин, гнавшийся за ним, просто исходил сонарным шумом, словно желал известить всех и каждого, что он здесь. Шум и скрежет этого имбецила мешал Кипиру связать воедино то, что присходило на юго-востоке. Сосредоточившись, Кипиру попытался отсеять помехи сзади.

Два дельфина, один почти выдохшийся, другой мощный и решительный, яростно плыли к скоплению сонарных теней за пятьдесят километров отсюда.

Что происходит? Кто за кем гонится?

Кипиру вслушивался так напряжённо, что едва успел вернуться в реальность, резко свернув, чтобы не врезаться в высокую подводную гору. Её массив мгновенно отрезал его от связи.

* Берегись камней,
       Дитя турсиоп! *

Он поразвлекался с рифмами, потом перешёл на хайку тринари.

* Эхо берегов,
       Словно перья плывущие,
              Сброшенные пеликанами! *

Кипиру пристыдил себя. Дельфины считаются отличными лоцманами – потому-то сотню лет назад они и получили первый звёздный корабль, – а его считали лучшим среди них. Неужели сорок узлов под водой труднее, чем пятидесятикратная скорость света в «кротовой норе»?

Его постукивающие сани вышли из тени горы на открытую воду. С востока опять доносилось слабое эхо мчавшихся китообразных.

Кипиру напрягся. Да, преследователь был стеносом, и крупным. Странный поисковый сонар…

А тот, что впереди…

«Это же Акки, – подумал он. – Мальчик в беде. В большой беде».

Он едва не оглох от сонарного взрыва, когда гнавшиеся за ним сани поймали его прямо в поисковый луч. Кипиру прощёлкал глиф-ругательство и потряс головой, прогоняя глухоту, а заодно искушение повернуть и задать этому мастурбатору.

Кипиру просто разрывался. Строго говоря, он обязан доставить послание Хикахи. Однако всё в нём протестовало против того, чтобы бросить гардемарина в беде. Похоже, мальчик измучен. Преследователь явно догонял его.

Но если он свернёт на восток, его собственный преследователь получит шанс…

Но тогда он тоже собьёт Кта-Джона, заставив его повернуть.

Это не к лицу земнорождённому офицеру. Это несовместимо с кининком. Но он не может принять логичное решение.

Был бы здесь кто-нибудь из его далёких пра-праправнуков, зрелый и логически стойкий дельфин, который подсказал бы своему грубому, полуживотному предку, что делать…

Кипиру вздохнул. «Кто сказал, что мне позволят иметь праправнуков?»

В конце концов он решил быть честным с собой, и, заложив вираж, повёл сани влево, и сдвинул дроссель ещё на одно деление к красной черте.

55 Чарльз Дарт

Один из двух землян в каюте – человек – рылся в ящиках шкафа и, не глядя, швырял вещи в распахнутый чемодан, стоявший на кровати. Шимпанзе говорил, а он слушал.

– …а зонд уже опустился на два километра. Радиоактивность быстро поднимается, температура тоже. Не уверен, что он продержится больше нескольких сотен метров, но шахта всё не кончается! Однако у меня теперь нет сомнений, что там есть отходы, брошенные высокотехнологичной расой, и совсем недавно! Лишь несколько столетий назад!

– Очень, очень интересно, доктор Дарт. – Игнасио Мец старался не показать своего раздражения. С шимпами нужно терпение, а с Чарльзом Дартом особенно. Кроме того, трудно собираться, когда шимпанзе вертится рядом, взобравшись на спинку твоего кресла в твоей же каюте.

Дарт продолжал, не слушая: