Звезды древней Руси

— К нам плясать иди, дочь Плеянушки! Здесь во самой серёдке Ясеня счастье Яси Звёздной родилось, ясным светом всё озарилось. Повивал его — Солнце Красное, пуповину разрезал — Месяц, обмывали росой — звёзды частые!..

Ой, да как у матушки-речки подхватило Ясуню ветром, в хороводушке закружило…

Яся! Яся! Вот буйный ветер посрывал листву у деревьев, воды речушки взволновались, травы в полюшке всколыхались…

То не травушки всколыхались, не листочки с веток срывались, то русалки-вилы кружились, тученьки над ними клубились. Как из той-то тученьки грозной ударяла молния в Ясень — раскололся могучий Ясень.

Это значило: свету ясному возгореться пришла пора и явился из древа Ясеня сам бог Дон-Гвидон, Даны сын и Ра.

Как на веточке Ясень-деревца — Ясный Сокол гнездо свивал. Златом краешек завивал, на завивочку серебро он клал, плисом-бархатом устилал.

Свивши гнёздышко, он задумался:

— На что нужно мне тёпло гнёздышко, коли нет Ясунюшки около, — Соколинки у Ясна Сокола?

Говорила ему Дана-речушка:

— Ведаю: тоскует сердечушко о той девице — Ясе ясной, Святогорушке той прекрасной! Как в полях пройдёт время жатвы — за тебя её буду сватать!

* * *

Как во стольном том Цареграде, у того царя Святогора — был почестей пир, и гуляние, и великое столование.

И в ту порушку на застольице появилася Дана Родовна. Наливала вина полну чарушку, подносила её Плеянушке и супругу — царю Святогору. Говорила им таковое слово:

— Уж ты гой еси, Святогор, а и ты, Плеянушка Суревна! Вы примите-ка зелена вина, пейте чарочку всю до дна! У меня есть сын — Дон свет Ясный, а у вас — Ясуня прекрасная! Как у вас — товар, а у нас купец, славный женишок — добрый молодец!

Ещё в той поре Плеянушка Суревна чару ту вина не брала, оттолкнула и пролила.

— Ой ты гой еси, Дана Родовна! Ведь твой муж Сурья-Ра — то мне батюшка родный! Дан, сыночек его, — то мне братушка сводный! А Ясуня ему ведь — племянница!

— Нет запрета на то во скрижальицах!

И сказал тогда Святогор, эхо прокатилось средь гор:

— Он ведь ворог нам, коли сам — служит в Нави тёмному Пану!

Согласилась с мужем Плеяна:

— Как связался Дон с Паном Виечем, стал и сам ходить под землёй, сделался как куря слепой! День придёт — зёрнышко найдёт, тем весь день и живёт. А не сыщет — голоден будет. И жену свою он погубит! Не дадим за него Святогорицу, за подслепого куря — соколицу!

И ещё сказал гостье Святогор:

— Есть у нас ведь зятья, чтоб уладить спор. Выедут они в чисто полюшко, Дона полнят на раздольюшке!

Дане-матушке это бедой показалось, за досаду великую сталось. И ушла Дана с пира княжецкого, потопя свои очи ясные.

А навстречу ей Дон, и спросил её он:

— Что же ты идёшь невесела, буйную головушку повесила? Али место тебе не по разуму было, али чарами стольники обносили? Али кто пред тобой похвалялся, словом небылым надсмехался?

Говорила сыночку Дана:

— Уж ты гой еси, Дон сын Суревич! Мне и место на пире — всё по разуму было, да и стольники чарой не обносили. Только спорили там — мы, две сводных сестрицы, я с Плеянушкою-вилицей! И сестрица на свадьбу добро не давала — всё курёю подслепым тебя называла: коли зёрнышко ты найдёшь, тем ты-де весь день и живёшь. А не сыщешь — голоден будешь! И жену свою тем погубишь!

* * *

И в ту порушку Дон сын Суревич на те бранны слова расходился — будто море от бури взъярился. И чело его сокрыла — туча грозовая, в его жилах разгулялась — сила молодая…

Дон тогда коня окорачивал — к граду Святогора сворачивал. Ночь скакал — молнией сверкал, или гневною птицей Сирин в тучах грозовых пролетал. Вихрем долетел до Златого града — перескакивал чрез ограду.

Подъезжал к Золотым палатам, где жил сам Святогор — князь богатый. Ткнул копьём златым о врата, въехал с ними он — посередь двора. Как подпёр он копьём Святогоров дом, чуть по брёвнам терем не разобрал и по камням не разметал.

Тут окошечко раскрывалось и Плеянушка показалась:

— Ты въезжаешь, сын Сурьи, к нам свататься лихо — сын реки ты, аль моря разгульный владыка? Где на Буре-коне проезжаешь — будто бурей путь прочищаешь!

Отвечал ей бог Дон, будто пьян без вина:

— Уж ты гой еси, Святогора жена! Коль добром не дашь невесту — разнесу я это место! Сворочу дом по окошки, раскрошу всё в мелки крошки! Коль не хочешь сей кручинушки, посылай мне поединщика!

А Плеяна тех слов испугалася, с добрым молодцем соглашал ася:

— Уж ты дай мне сроку полсуточек — я найду тебе поединщиков! Будешь с ними ты сражаться, в чистом поле ратоваться.

И пошла Плеяна с золотыми ключами отмыкать в подвалах — сундуки с ларцами. И брала злато-серебро для награды, и пошла с той казной в кабаки Цареграда.

Только заходила, слово говорила:

— Уж вы гой еси, добры молодцы! Злата-серебра у вас мало водится! Щедро я тому плачу, кому будет по плечу одолеть в лихом бою, будь вас хоть пятьсот в строю, в поле чистом — одного воина великого!

Голь кабацкая, перекатная на заходцы те соглашалась, и за злато на битву лютую всей толпой несметной поднялась, дабы Дона полонить и награду поделить.

* * *