Звезды - моё назначение (Тигр! Тигр!)

Мания величия может развиваться в шести направлениях; Мегалан (от "Мегаломания") являлся терапевтическим представлением, диагностической техникой для определения и раскрытия конкретного течения мегаломании.

Фойл проснулся в громадной постели. Он находился в роскошной спальне, сплошь в парче и бархате. Фойл удивлённо огляделся. Мягкий солнечный свет падал через решётчатые окна. В дальнем углу застыл лакей, поправляя сложенную одежду.

- Эй... - промычал Фойл.

Лакей повернулся.

- Доброе утро, мистер Формайл. - негромко приветствовал он.

- Что?

- Прекрасное утро, сэр. Я приготовил вам бежевую саржу и лёгкие кожаные туфли, сэр.

- В чём дело, эй, ты?

- Я?.. - Лакей удивлённо посмотрел на Фойла. - Вы чем-то недовольны, мистер Формайл?

- Как ты меня зовёшь, паря?

- По имени, сэр.

- Моё имя... Формайл? - Фойл приподнялся на локтях. - Нет, моё имя Фойл. Гулли Фойл. Так звать меня.

Лакей прикусил губу.

- Простите, сэр...

Он вышел, и через минуту в комнату вбежала прелестная девушка в белом. Она села на край постели, взяла Фойла за руку и заглянула в глаза. Её лицо выражало страдание.

- Милый, милый, милый, - прошептала она, - пожалуйста, не надо начинать всё сначала. Доктор клялся, что ты пошёл на поправку.

- Начинать что?

- Всю эту чепуху про Гулливера Фойла, будто бы ты простой матрос и...

- Я Гулли Фойл. Моё имя - Гулли Фойл.

- Любимый, нет. Ты просто бредил пару недель. Ты чересчур много работал и слишком много пил...

- Был Гулли Фойл, всю мою жизнь, я.

- Да, знаю, дорогой, тебе так кажется. На самом деле ты Джеффри Формайл. Ты... о, к чему я это рассказываю? Одевайся, любовь моя. Тебя ждут внизу.

Фойл позволил лакею одеть себя и, как в тумане, спустился по лестнице.

Прелестная девушка, очевидно обожавшая его, провела его через колоссальную студию, заставленную мольбертами и незаконченными картинами. Они миновали зал со шкафами, столами, посыльными и секретаршами и вошли в громадную лабораторию с высокими потолками, загромождённую стеклом и хромом. Колыхалось и шипело пламя горелок, бурлили и пенились разноцветные жидкости, пахло странными химикалиями. По всему чувствовалось, что здесь проводятся необычные эксперименты.

- Что всё это? - спросил Фойл.

Девушка усадила его в плюшевое кресло у необъятного стола, заваленного бумагами. На некоторых из них красовалась оставленная небрежным взмахом пера внушительная подпись: Джеффри Формайл.

- Все свихнулись, все... - забормотал Фойл.

Девушка остановила его:

- Вот доктор Реган. Он объяснит.

Импозантный джентльмен со спокойными уверенными манерами подошёл к Фойлу, пощупал пульс, осмотрел глаза и удовлетворённо хмыкнул.

- Прекрасно, - сказал он. - Превосходно. Вы близки к полному выздоровлению, мистер Формайл. Можете уделить мне одну минуту?

Фойл кивнул.

- Вы ничего не помните из прошлого. У вас осталась только ложная память. Вы перетрудились. Вы важный человек и от вас зависит многое. Месяц назад вы ушли в запой... Нет-нет, не трудитесь отрицать. Вы запили. Вы утратили связь с реальностью.

- Я...

- Вы убедили себя в собственном ничтожестве - инфантильная попытка уйти от ответственности. Вбили себе в голову, будто вы простой космонавт по имени Фойл. Гулливер Фойл, верно? Со странным номером...

- Гулли Фойл. АС 128/127:006. Но это я! Про...

- Это не вы. Вот вы. - Доктор Реган махнул рукой в сторону необычных помещений, виднеющихся через прозрачную перегородку. - Обрести настоящую память, всю эту великолепную реальность можно, лишь избавившись от фальшивой. - Доктор Реган подался вперёд, гипнотически сверкнув стёклами очков. - Восстановите детально вашу старую память, и я уничтожу её без следа. Где, по-вашему, вы оставили воображаемый корабль "Номад"? Как вам удалось спастись? Где ваш воображаемый "Номад"?

Фойл колебался перед всем окружающим великолепием, которое было на расстоянии протянутой руки от него.

- Мне кажется, я оставил "Номад"... - Он замолчал. Из блестящих очков доктора Регана на него уставилось дьявольское лицо... кошмарная тигриная маска с надписью "НОМАД", гербом красующейся на нахмуренном лбу. Фойл вскочил.

- Врёте! - взревел он. - Это я, по настоящему я! Это обманка, тут. Что со мной было - правда. Я настоящий, всё.

В лабораторию вошёл Саул Дагенхем.

- Ну, хорошо, - сказал он. - Все свободны.

Кипучая жизнь в лаборатории, офисе и студии прекратилась. Актёры исчезли быстро и тихо, не глядя в сторону Фойла.

Дагенхем обратил к Фойлу свою смертельную улыбку.

- Ты крепкий орешек, не правда ли? Ты воистину уникален. Меня зовут Саул Дагенхем. У нас есть пять минут для разговора. Выйдем в сад.

Сад Успокоения на крыше Терапевтического Здания был венцом лечебного планирования. Каждая перспектива, каждый цвет, каждый контур умиротворяли страсти, гасили раздражение, смягчали злость, убирали истерию, поддерживали в меланхолии и депрессии.

- Садись. - Дагенхем указал на скамейку рядом с бассейном где журчала кристально чистая вода. - Мне придётся походить вокруг. Не могу подходить к тебе слишком близко. Я "горячий". Ты понимаешь, что это значит?