Звезды на росстани

Я поднял глаза к потолку, гулко вздрагивающему от гулкой дороги. Будто собирался подглядеть какой-нибудь, маломальский ответишко на нелегкие для меня вопросы. Да, надо было подняться, стоя легче работается.

— И я тоже за героизм, Мансур Давлетович. Только не за тот, который рождается в преодолении самими же созданных трудностей. Вот, скажем, лозунг: «Все — для человека!» Вы его как расцениваете, Мансур Давлетович? Надеюсь, понятие «человек» относится к учащимся?

— Да создадим для мальчишек практику. И с их помощью скорей завершим новое здание, — клялся Мансур Давлетович.

Нет, дорогие мои, как хотите меня называйте — чинушей или бюрократом, — а все же придется строить светлое, современное училище. Прямо сейчас. Вот они, ваши перспективы! — Образ Гулякина, кивающего каждому моему слову, тут вырисовался довольно отчетливо передо мной. Приоткрылась в улыбке и золотая коронка Иволгина. Я добросовестно выполнял их наказ. Держал фронт… — Или уж ответьте по крайней мере на один вопрос: сколько продлится ваше «временно»?

Шагнул Балтин ко мне через ковровую дорожку. Стали мы друг против друга, два мужика с крепкими бицепсами. Нос к носу. На дистанции, требующей откровенности до конца: говорить — так говорить, бить — так бить.

— Кто сказал вам, товарищ Соболев, что мы не хотим строить новое, современное училище?

— До сей поры слышал, что есть у вас проект, деньги и, извините, обещания, — отвечал я, выдерживая взгляд управляющего.

— Опоздали! — загремел стулом Мансур Давлетович, кадровик треста. Кинулся в гущу события, примерно так, как кидается судья, чтобы вывести боксеров из клинча… — Фундамент заложен, материал подвозится регулярно, начали возводить стены, — кадровик загибал один палец за другим.

— Вашему полномочному представителю мы говорили, что начали строить инициативным способом. Звали на место, чтобы посмотрел, удостоверился. Не поехал — это его дело, но что ему еще надо, не знаю… Вообще давайте-ка, братцы, сядем да поговорим, как следует, не торопясь, — предложил управляющий, заметивший в связи с новой ситуацией мое замешательство.

— Нет, Сергей Петрович, не поговорим. Я хотел сказать, сейчас ехать надо. Смотреть. Потом говорить будем. Самое время фактами подтвердить ваши слова. Именно, что строите учебный корпус.

Балтин, прищурясь, глядел на меня какое-то время. И махнул рукой. Одобрил.

VIII

Шофер, Володя, крутил баранку, медленно обходил стоявшую не на обочине грузовую машину, самосвал с цементным раствором.

— Стань тут, — Балтин махнул Володе рукой. Хлопнул дверцей, подошел к водителю самосвала.

За ним — Мансур Давлетович. Подошел и я к злополучной машине.

— Вам что, никогда никто не говорил, что цементный раствор быстро схватывается, что его надо поскорей доставлять к месту, где без него рабочие задыхаются? — Балтин допрашивал водителя.

— Что я могу поделать, если кардан полетел?

— Это что, разве не ваша машина?

— Моя, но…

— Так почему же он полетел на дороге, на работе? В то время, когда он не должен был полететь?

— Я говорил механику…

— Запишите фамилию механика, номер машины, — обернулся Балтин к Мансуру Давлетовичу. — А вы, — обратился он к водителю, посмотрев на часы, — если вы не увезете раствор через час…

— Просил ребят, буксира ни у кого с собой нету, троса дома пооставляли.

— Повторяю: через час. И трос найдете, и попутную машину. Иначе будете за раствор платить!

Балтин больше не сел в машину. Шоферу, Володе, сказал несколько слов и, не оглядываясь на нас с Мансуром Давлетовичем, — поспеваем ли мы за ним, — пошел пешком.

— Вот как не повезет с утра… — водитель самосвала пожаловался мне напоследок. — Надо же нарваться на самого Балтина…

Открылась перед нами обычная картина обычного строительства. Стена, поднимаемая кладкой вперемежку из красного и серого кирпича. Если это училище, то первый этаж — вот он. Готов. И вокруг царил тот беспорядок, который можно увидеть только на стройке. Битый кирпич, куски толя, щепа, цементная пыль. С глубоким накатом дорога, огибающая угол строящегося дома, раздвинула на стороны все, что могла раздвинуть: ящики, доски, железные сетки, металлическую арматуру, мотки проволоки, лопаты, старые скаты от самосвалов — все это и обрамляло дорогу, было ее барьерами, ориентирами. Ну, все, все походило на обычную стройку, которую трудно отличить от другой такой же, похожей на эту, как две капли воды.

Но какая-то невидимая для меня деталь овладела-таки вниманием Балтина. Тихо постоял он, посмотрел в пустующие оконные проемы, поверху перекрытые уже балками. Тихо пошел к вагончику, ощетинившемуся проводами освещения, телефона и, по-видимому, местного радио.

По крутой лестнице поднялись мы с Мансуром Давлетовичем, вслед за Балтиным, в передвижную конторку прораба.