Звезды с корицей и перцем

– Давай не будем сейчас говорить об этом.

– В самом деле, – пробормотал ди Ронн, зарываясь лицом в еe волосы. – Должен сознаться, я отчаянно хочу спать. Обсудим это завтра.

Эльга прижалась к нему всем обнажeнным телом и нежно поцеловала в губы.

– Спи спокойно, Рик. Не думай ни о чeм.

Она тоже закрыла глаза и долго не шевелилась, впитывая ощущения от его близости. Потом осторожно высвободилась из объятий и ещe некоторое время лежала в полудрeме, изредка поглядывая на стенные часы. Лампы в соседней комнате были погашены, но света от Сторры за окном хватало, чтобы рассмотреть положение чeрных стрелок на белом циферблате.

Выждав достаточно, она неслышно поднялась, собрала свою одежду и в последний раз оглянулась на спящего ди Ронна. Его лицо, в серебряных мазках ночных отсветов, казалось мирным и красивым. Эльга закусила губу и на цыпочках выскользнула за дверь.

В маленькой столовой всe так же упоительно пахло фруктами, и она задержалась на миг, чтобы прихватить канапе со стола. Дом был тих и тeмен. Эльга, невесомая, как дух, прошла по коридору до кабинета, затворила за собой дверь.

Разбираю почту, он сказал.

Она оделась, села за стол и включила настольную лампу. Столешница опиралась на две тумбы с выдвижными ящиками. Верхний ящик правой тумбы был заперт, в верхнем ящике левой оказались в основном счета и квитанции. Эльга выдвинула средний и улыбнулась: поверх каких-то бумаг и рассыпанных в беспорядке писем лежала новая книга Готлиба Кизена «Философия страль-процесса. Заметки между делом». Ни в книжные магазины Сётстада, ни в библиотеку академии книга ещe не поступила, и Эльга не удержалась от соблазна пролистать страницы, пахнущие свежей типографской краской.

На титульном листе красовалась дарственная надпись серебряными чернилами: «Рику ди Ронну, моему лучшему ученику. Не бойся мечтать и помни, что безумные идеи приводят к великим открытиям!»

Эльга раскрыла книгу наугад:

«Всем знакома аналогия с призраком или душой, которая неосязаемо пребывает в прагме, обретая жизнь и цель по воле страль-оператора. Но стоит помнить, что наша первая задача – проявить цель-структуру в себе. Раньше считали, что структура оператора становится замкнутой или открытой в зависимости от структуры прагмата, с которым он имеет дело. Теперь мы говорим, что структура оператора лабильна: еe нельзя надстроить, но можно изменить. И в этом мне видится потрясающая метафора человеческой судьбы, которая определяется нашим ежеминутным выбором и нашей работой над собой. Мы рождаемся с заданными свойствами в заданных обстоятельствах, но сами ставим себе цели и определяем способы их достижения, а главное, мы вольны менять свой путь, если нас что-то не устраивает…»

Эльга горько усмехнулась и захлопнула книгу.

Несколько посланий от профессора – с Мелора, Цекаты, Кезы – она повертела в руках, но читать не стала. Как и другую почту, подписанную мужскими именами.

В нижнем ящике нашлась стопка писем от некой Беатрикс ди Ронн с Шаткамер-страда, 19. Эльга наугад выбрала одно и, пробежав глазами, поняла, что эра ди Ронн приходится Рикарду матерью. Она писала сыну раз в месяц, в первых числах, ровно по полторы страницы.

Пошарив ещe, Эльга отыскала другую стопку, перехваченную красной резинкой. Отправителем значилась эра Сеала Фордель. Эльга прочла три письма – нижнее, верхнее и из середины. Два положила на место, последнее оставила на столе, потом сняла телефонную трубку и вызвала такси.

Из сумочки была извлечена ещe одна пробирка, немного больше первой. Внутри, скрученный трубочкой, лежал пожелтевший блокнотный листок с оборванным уголком. Эльга вытряхнула его на стол и аккуратно разгладила.

Закончив, спустилась на первый этаж и в ванной, которую приметила во время экскурсии, привела себя в порядок. Она ни о чeм не думала – всe было давно продумано, и менять план не имело смысла.

Даже если собиралась.

Небо уже светлело, когда Эльга покинула особняк главного конструктора – элегантная молодая дама с чeрными, как перо ворона, волосами. Негромко стуча каблучками, она прошла вверх по улице до деревянного павильона автобусной остановки, где ждало такси – как она и просила. Деревья за коваными оградами купались в утреннем тумане, воздух пах влажной землeй и надеждами, обречeнными рассыпаться в прах.

Но в одном Эльга была согласна с ди Ронном: довольно порочных сладостей. Время Морисы Муар истекло.

Глава 18

Обычно он забывал сны ещe до пробуждения. Порой их обрывки задерживались в сознании на пару секунд, позволяя рассмотреть себя, а затем ускользали – уже невозвратимо. Оставались только ощущения.

Сегодня Рикард проснулся с ощущением счастья. В памяти ещe брезжили смутные образы: зелень листвы, звуки праздника, чувство свежести и юношеской силы. Девушка – пушистые косы, губы, сладкие, как мeд. И солнце, золотое солнце, такое ослепительное, что за ним не разглядеть лица…

Он с наслаждением потянулся, ловя веками теплый трепет утра. И ещe не открывая глаз, нутряным чутьeм, понял, что Морисы нет рядом. Еe лeгкого дыхания, нежного и сильного тела – нет. Не только в постели – в доме.