Звезды с корицей и перцем

Следующие два дня Рикард играл в детектива. Аккуратно расспрашивал еe соседей и знакомых, нашeл повод встретиться с бароном Бевондером. Эра Либле, у которой он впервые увидел Морису, приняла его лeжа на диване и низким обволакивающим голосом вещала о тайнах, которые она не вправе разглашать, и особых обстоятельствах, которые вынуждают еe быть сдержанной. Она явно имела отношение к делам Морисы, но о ней самой знала немногим больше, чем другие.

Рикард наведался в грузовые компании и кое-как вытряс там сведения о вещах, отправленных по железной дороге в какую-то глушь, где их след терялся. Он отчаянно жалел, что так и не привeз со Сторры фотоаппарат. Было бы куда проще, если бы он мог показать лицо Морисы шофeрам, носильщикам, проводникам, дворникам и портье. Сколько Рикард ни спрашивал, ни у кого не нашлось ни одного снимка эры Муар, и никто не припоминал, чтобы хоть раз видел еe фотографию. Мориса путала следы, как матeрый заяц, уходящий от стаи лисиц.

Наконец Рикарду это надоело. Он взял внеплановый выходной и через Малые Врата отправился в Биен. Надо было попасть в город в будний день, чтобы застать училище открытым.

Это единственное, что он наверняка знал о золотокосой девушке Леле: в тот год, когда Врата Биена дали сбой, она поступила на страль-курс в местное профессиональное училище. Пусть занятия кончились и часть преподавателей в отпусках, кто-то должен еe помнить.

Несмотря на большие окна, учебное здание выглядело тяжeлым и мрачным. Позади него стояли высокие деревья, кругом царило безлюдье, но Рикард всe равно пристегнул мотоцикл цепью к фонарному столбу.

Старичок вахтeр встрепенулся было при виде чужака, но сник перед начальственной повадкой Рикарда и даже вызвался проводить его по гулким коридорам в учебный отдел. Там распоряжалась надменная женщина с высоким шиньоном, похожим на корону, но и она не посмела отказать важному сторрианину, хотя никакого права требовать списки студентов у него не было. Будь благословенно смайянское чинопоклонство.

Нужные бумаги в архиве отыскались быстро. Из них следовало, что в тот год на страль-курс поступили всего четыре девушки.

А дальше его везение кончилось.

Оказалось, что в личных делах студентов отсутствуют фотографии. С поступающих их никогда не требовали, а в студенческих билетах даже места под карточку предусмотрено не было. Рикард выругался про себя и, как наяву, услышал голос Морисы: «Тебе всe ещe нравится Смайя, мой супруг?»

Он присмотрелся к именам: Лилиана, Амелия…

– Две Эльги?

Сухая архивная старушонка в очках с толстыми стeклами шмыгнула носом.

– А чему вы удивляетесь? Тогда как раз фильм вышел, «Моя любовь», с Эльгой ди Лир. Все по нему с ума сходили. Вот и пошли у нас Эльги.

Рикарда кольнуло неуютное чувство. Эта старая женщина помнила фильм о придуманной любви, который смотрела больше четверти века назад. А что вспомнит он, когда станет таким же седым и сморщенным – и будет ли ему с кем разделить память?

– Все четыре дошли до диплома? – Он кивнул на список девушек.

– До аттестата, почтенный эр, – поправила старушка. – Наше училище выдаeт аттестаты.

Она покопалась в бумагах.

– Эльгу Ритар отчислили через год. Остальные… Да, все получили аттестаты.

– Можно взглянуть на табели?

Лилиана училась неплохо, Амелия средненько. Оставшаяся Эльга по фамилии Экберт оказалась отличницей. Это ничего не значило, но Рикард сделал себе мысленную пометку. Ого! Потенциал на момент окончания 7,95. Перспективная девушка.

Кажется, у Лели тоже был высокий потенциал. Рикард помнил, как удивился, но не помнил, какое число она назвала…

– Не подскажете, эра, какую из этих девушек могли бы звать уменьшительным именем Леля?

– Любую. – Работница архива снова дeрнула острым мышиным носом. – Хоть Лилиану, хоть Амелию, хоть Эльгу.

– Но Лилиана это скорее Лили или Лила, разве нет?

– Меня зовут Каролиной. – В голосе старой дамы проскользнула ехидца. – А в детстве была Киса. Так что сами судите, почтенный эр.

Глава 19

Рикард переписал адреса девушек, поблагодарил почтенную Кису за помощь и поднялся на второй этаж, на кафедру точных и естественных наук. Здесь было светло и пыльно. Окна выходили на солнечную сторону, и было хорошо видно, как пылинки густо роятся в золотых потоках и как убоги заваленные бумагами шкафы и столы в просторной высокой комнате.

Из десятка столов заняты были только два. Седой тучный профессор-физик, явно соскучившийся по людям, встретил Рикарда дружески и засыпал вопросами о Вратах.

– А наш юный эр Кралер пока заварит нам чайку, вы ведь не против, эр Кралер? – высоким масляным голосом обратился он к молодому долговязому математику.

Тот глянул исподлобья, молча поднялся и ушeл за шкаф греметь посудой. Через минуту оттуда потянуло керосином. А словоохотливый физик с удовольствием пустился в воспоминания, стоило Рикарду завести разговор об экспериментальном страль-курсе.