Звезды сделаны из нас

Домой я возвращаюсь вымотанной до предела: по пути проверила телефон, но Глеб так и не снизошел до объяснений, а я по-прежнему в черном списке. Зато выясняется, что на сайте объявлений на одну из моих Барби нашелся покупатель и даже перевел аванс.

В пекарне на углу покупаю торт, закрываюсь в своей норе и ем его ложкой прямо из коробки – несмотря на переизбыток сахара и калорий, в груди ноет и печет.

Кого я обманываю: чувствовать себя брошенной паршиво. Почти так же паршиво, как наблюдать за маленькой Людочкой Орловой, гордо восседающей на плече старшеклассника. Или как в день рождения задаваться вопросом, почему папаша не хочет меня знать. Или как оказаться запертой в логове ведьм…

Перед сном я ненадолго выползаю к семье: забив на поздний час, неунывающая троица затеяла игру: взрослые дамы ползают на четвереньках, изображая коров, а мелкий демоненок хохочет во весь беззубый рот. Все-таки я люблю свою ненормальную семейку. И все эти годы не впадаю в черное отчаяние только благодаря ей.

Приглашаю домочадцев на кухню, включаю чайник, делюсь тортом и, наблюдая за идиллией, молча отсиживаюсь в уголке.

– Ты стала какой-то тихой… – беспокоится мама, но я говорю, что ей показалось. К тому же Алина видела, как Артём провожал меня до подъезда, и наверняка доложила об этом во всех подробностях.

– Я волнуюсь, мам. Завтра выступаю на Осеннем балу.

Алина давится чаем, кашляет, вытирает проступившие на глазах слезы и ошалело моргает:

– Ну ничего себе! Такой чести даже я не удостаивалась!.. И ты так безразлична? Кто твой партнер?

– Артём.

– А где ты возьмешь платье?!

– Не беспокойтесь, в школе есть концертные костюмы. Елена сказала, что мне все выдадут…

Едва я произношу это, обе дражайшие родственницы вскакивают и устремляются к шкафу: я и забыла, что их общая религия запрещает облачаться в пыльные шмотки из дешевого капрона. Даже Боря подползает к распахнутым створкам, вытягивает из полированного нутра какой-то жуткий блестящий палантин и задумчиво перебирает краешек пухлыми пальцами.

Под шумок сваливаю к себе в комнату, зашториваю окно и ложусь на диван.

Все хорошо. В моей жизни все хорошо, правда!

Милана больше не достает, одноклассники наконец заметили, что я существую, а завтра мне предстоит блистать на балу с Артёмом, который, кажется, всерьез вознамерился стать моим парнем.

А Глеб… Пусть катится к своей Олечке. Звезд он никогда не увидит.

Глава 35. Нелли

Традиционный Осенний бал уже лет пятнадцать проходит в предпоследнюю пятницу сентября. К участию привлекают даже изгоев и лузеров – всем найдется работенка по способностям: оформление сцены, пошив костюмов, рисование плакатов. А если руки совсем кривые – озадачат декламированием пафосных стихов или исполнением веселой песенки.

С трудом усмирив одуряющее волнение, я ковыляю к ржавой калитке. На вытянутой руке болтается вешалка с полиэтиленовым чехлом, волосы стянуты в тугой пучок и заколоты невидимками, в голове крутятся напутствия мамы и Алины, что нужно верить в себя.

Дражайшие родственницы все утро порхали надо мной с косметичкой и феном. По случаю выступления доченьки-неудачницы мама даже собиралась отпроситься с работы. Я бы очень хотела пригласить ее и показать, каких небывалых высот достигла, но вместо этого сказала, что родителей в школу не пускают.

Подол длинного шифонового платья Алины подметает желтые листья, окурки и пыль. Спохватившись, я поднимаю руку повыше и оглядываюсь на окна родной квартиры.

Рама приоткрыта, в ней чуть заметно колышется занавесочка.

Мама, сестра и Боренька наверняка переживают почище, чем я.

Чтобы не разреветься, кусаю губу и ускоряю шаг.

У турников курят парни, по случаю праздника облаченные в костюмы с иголочки, в фойе прихорашиваются девочки в пышных платьях разных цветов и фасонов.

Серьезные дяди и тети – важные шишки из Министерства образования – в сопровождении директора и нескольких бледных преподавателей направляются в учительскую.

В актовом зале исступленно кипит работа: Паша, Вовочка и еще трое дуболомов из параллельного класса, натужно крякая, переставляют декорации, молоденькая учительница ИЗО рисует на стене гуашью вереницы желтых листьев.

Занятий нет только у старшеклассников, но заинтригованная малышня, не обращая внимания на звонок, гроздьями висит на створках хлипкой от старости двери.

Я ищу взглядом Артёма и, узрев его гордую, обтянутую черным пиджаком спину, наконец обретаю подобие спокойствия. Ныряю в пыльную подсобку-гримерную, задвигаю тяжелую портьеру, стиснув зубы, натягиваю концертный наряд со светлыми балетками и смотрю в зеркало.

Перехватывает дыхание, кончики пальцев покалывает статическое электричество: в нем кто угодно, только не я. Может, одна из подружек Глеба… Только намного красивее и ярче!..

Глубоко вдохнув, выхожу в люди. Даша и Анечка прекращают что-то живо обсуждать, выпучив глаза, бегут ко мне и устраивают допрос с пристрастием:

– Нелли, в каком салоне делала прическу и мейкап?

– Дай визитку мастера!

– Из какого бутика платье?

– Новая коллекция или распродажа?