Звёздная кошка. Часть 2

Без капли раскаяния на лице Эмили сначала фыркнула, а затем расхохоталась.

— Простите, сударь, — вымолвила она между приступами одолевшей её икоты. — Понимаю, глупо, но уж очень хотелось сбить с вас спесь. Вы настолько привыкли, что окружающие трепещут перед вами, что даже не считаете нужным скрывать своё презрение.

— Правильно делают, что трепещут, — холодно сказал олу-тайши. — Вы тоже были бы не столь смешливы, будь я во всеоружии.

— Всё-всё! Пожалуйста, не сердитесь! — Эмили томно взмахнула ресницами. — Сударь, надеюсь, вы не скажете мужу, что я изводила вас дурацкими подначками? — просюсюкала она голосом маленькой девочки.

«Все демоны хаоса! Это и есть хвалёная мнемонийская выучка? Взрослая дура, а ведёт себя как распущенный ребёнок! Только попадись мне эта карлица, когда я буду в форме, она пожалеет, что родилась на свет!» — рычал Корто Мидаф, при этом подспудно удивляясь неожиданной вспышке злости. Да, дура. Да, бестактная. Да, раздражает — причём неимоверно. Но чтобы такие мелочи да вывели его из себя?

Диагностика показала, что в его организме нет посторонних веществ, способных вызвать столь бурную реакцию, поэтому оставалось только одно — это была мнемонийка. Перед его внутренним взором промелькнул ряд вроде бы безобидных жестов и взглядов. И ещё был голос — богато модулированный, неумолкающий не на секунду.

С таким Корто Мидаф ещё не встречался. «О Атум! Даруй мне свою силу! Если мнемосы способны манипулировать людьми при помощи обычной мимики и голоса, то на что они способны, как телепаты?» Усилием воли олу-тайши подавил остатки злости и склонился в уважительном поклоне.

— Госпожа, вы мастер своего дела. Если однажды мне понадобятся услуги женщины-шпионки, я обращусь только к вам. Надеюсь, вы мне не откажете.

— Льстец! — Эмили рассмеялась, но совсем иначе, чем раньше.

На этот раз это был не раздражающий, а располагающий к себе смех. Чарующий смех умной женщины, которая знает себе цену и хочет привлечь внимание понравившегося мужчины.

— Впрочем, попробуйте. Только учтите, контракт на меня стоит очень дорого. Муж меня едва терпит, но ценит, — сказала мнемонийка с грустью в голосе и вдруг неуловимо преобразилась.

Больше не было недалёкой наглой карлицы, перед Корто Мидафом стоял наипрекраснейший из братьев и смотрел на него так, что он смешался. «Да что б тебя!» — простонал он, чувствуя, как кровь бросилась в лицо. Застигнутый врасплох, он едва успел подавить реакцию организма, чтобы не выдать своё смущение.

Наконец, они пришли к месту встречи — это оказался куполообразный павильон, облицованный белым мрамором, — и мнемонийка, отвесив мужу церемонный поклон, оставила их наедине.

Гость не смог скрыть своего облегчения и Киргону пришлось признать, что и от Эмили есть толк.

— У вас очаровательная жена, — сказал Корто Мидаф, когда было покончено с официальным представлением.

Прежде чем ответить, Киргон на пробу пригубил одно из вин Фессалии, которые были не менее знамениты, чем её шелка.

— Очаровательная? — сказал он, разглядывая гостя с чисто мнемонийской бесцеремонностью. — Боюсь, это не то слово, которым можно охарактеризовать мою жену, — добавил он с лёгким сарказмом и снова поднёс бокал к губам. — Впрочем, у каждого из нас своё видение мира. Вот вы, как я вижу, настолько очарованы моей женой, что до сих пор не можете отойти от восторга.

— О да! — вырвалось у Корто Мидафа, всё ещё находящегося под впечатлением. — Ваша жена необычайно умная и красивая женщина, — добавил он уже более взвешенным тоном.

Вспышка нестерпимой жажды вызвала у олу-тайши подозрение, что им снова манипулируют, но тревога оказалась ложной: анализатор показал, что его организм действительно нуждается в воде, а одежда в чистке от пота.

— Возможно, — не стал спорить Киргон. — Жена и жена. Как у всех, я не жалуюсь.

По его знаку слуга налил гостю вино из той же глиняной бутыли, что и хозяину.

— Изумительный букет! Это «Поцелуй ночи»? — спросил Корто Мидаф.

— Да. Урожай пятьдесят пятого года, — последовал лаконичный ответ.

Поскольку инициатива переговоров принадлежала гостю, Киргон занял выжидательную позицию.

Корто Мидаф тоже не рвался в словесную битву. Самоуверенность олу-тайши резко пошла на убыль. Мнемосы с их уникальной техникой манипуляции людьми оказались грозными противниками. Переговоры с позиции силы, как он планировал, были обречены на неудачу, потому он спешно выстраивал новую линию поведения.

— Ещё вина? — спросил Киргон, видя, что бокал гостя опустел.

Олу-тайши утвердительно кивнул и по майдунскому стеклу вновь заструилась тоненькая змейка аперитива. Как и положено, «Поцелуй ночи», оказавшись на свету, сменил свою окраску. Изначально прозрачное золотистое вино поначалу приобрело насыщенный сапфировый цвет, а потом потемнело и стало чернильно-чёрным. Из-за этой метаморфозы оно и получило своё название.

— Спасибо! — поблагодарил олу-тайши и залюбовался игрой света на драгоценном бокале. — Какая красота! — воскликнул он с восхищением. — Вы знаете, что даже в наши дни майдунское стекло встречалось чрезвычайно редко и стоило целое состояние?