Звёздная ночь (СИ)

Открыв дверь ключом, я захожу внутрь, чувствуя духоту помещения и отдушку пыли вперемешку с моющими средствами, для которых был выделен целый стеллаж. Включаю свет перед тем, как пройти вглубь помещения, и вижу свернутый белый фотофон на полу. Положив ключ на стол, я присела на корточки и взяла его в руки, слегка раскручивая и тут же удивляясь, как тот сумел сохранить свою чистоту, лёжа в пыльной кладовке, которую скорее всего не убирали несколько недель. По сравнению с тем порванным фоном, на котором красиво располагались декоративные бумажные цветы в голубых оттенках, этот был слишком простым для той вычурной атмосферы, но, к сожалению, выбирать нам было не из чего.

Слышу, как приоткрывается дверь, но сперва не проворачиваюсь, думая, что это Минсу или ЧонСок. Закручиваю рулон обратно перед тем, как выпрямиться и повернуться лицом к вошедшему человеку. Но когда делаю это, я замираю на месте, чувствуя, как от удивления приоткрываются мои губы, как электрические разряды пускают свои волны по всему телу, заставляя его дрожать и не подчиняться самому себе. Как у меня этот гребаный рулон чуть из рук не вываливается, как я его пальцами сжимаю, чтобы удержать и выместить на нем все своё волнение, которое выливалось за грани. Как ноги схватывают невидимые лианы, сковывают меня на месте и не дают двигаться. Как его глаза меня пожирают на месте, осматривают с ног до головы, как зрачки превращаются в зрачки хищного животного, который загнал в угол свою добычу.

Не могу сказать ни слова, даже вздохнуть, потому что дыхание сбилось, и еле как воздух пробирается в лёгкие. Не могу справиться с шоком от того, что он здесь, что стоит прямо передо мной в своём ахиренном костюме, смотрит на меня взглядом, полным эмоций, а не тем напускным безразличием, которое морозило все мои внутренности и делало меня в его глазах абсолютно никем. Чонгук проводит влажным языком по губам, и я, кажется, слышу, как он выдыхает через рот.

Не может быть, Лиён. Не может быть такого, что ты хочешь броситься к нему, скинуть этот рулон со своих рук, положить ладони на его щеки и впиться в эти манящие губы, которые произнесли самые чёрствые слова о том, что мы — это две несовместимые части. Не после того, как бросил тебя.

И не может быть, чтобы парень был таким красивым в классическом костюме. Это нереально. Ни в какой вселенной невозможно быть ещё более притягивающим.

Мне захотелось заскулить от того, что я чертовски желаю ощутить все тепло его тела и простить его сиюминутно, чтобы вернуть всё, что, мне казалось, я потеряла. Хочу этого всем, чем только могу хотеть, но не могу сделать ничего. Слишком обижена на него, слишком истерзала свою душу из-за его необдуманного поступка, слишком сильно скучала, чтобы так легко сдаться.

— Что… — я слегка кашляю, чтобы убрать появившуюся хрипотцу в голосе, которая раскрывала весь трепет в моем сердце. Мне все равно, что я выгляжу обеспокоенной и измученной, потому что он причинил мне больше боли, чем кто-либо другой, — Что ты тут делаешь?

— Спросил у ЧонСока, где ты, — говорит он и проводит пятерней по волосам. У меня от этого жеста что-то срывается и падает внутри, настолько красиво он всегда это делал. Его рука снова безвольно опускается, и он так же, как и я, не предпринимает попыток двинуться навстречу, лишь стоит и испепеляет меня взглядом, о котором я мечтала весь этот вечер, — И пришёл.

— Я не об этом, — неуверенно возразила я и как можно менее явно сглотнула, — Что ты делаешь здесь? На выпускном, который для тебя ничего не значит.

Он снова молчит. Снова не знает, что ему сказать. Только теперь я не позволю оставить свой вопрос без ответа, как это было раньше, только чтобы ему было комфортно, когда я не нарушала его личные границы и не лезла с лишними расспросами.

— Может ты хочешь сказать мне что-нибудь ещё из слов моего отца, которые я не услышала?

Мне кажется, что вопрос сбивает его с толку, и он мотнул головой, почти побеждённый, задумываясь над чем-то, пока я напряжённо жду его ответа.

— Нет, — наконец говорит он и засовывает руку в карман, в очередной раз облизывая губы, — Я здесь не из-за этого.

— А тогда из-за чего?

— Из-за тебя, — коротко отвечает Чонгук, и снова я чувствую этот сильный удар сердца по грудной клетке, от чего у меня ещё больше дыхание сбивается и руки трясутся вместе с этим несчастным фоном. Мне было страшно стянуть с себя маску безразличия, потому что знала, что если подпущу его к себе сейчас, то не смогу противостоять ему дальше. Вся моя обида улетучится, как только он коснётся меня или скажет что-то такое, от чего у меня бабочки в животе проснутся и начнут царапаться внутри.

Но черт возьми, как же это сложно. Как же сложно стоять так близко, и в одно и то же время чувствовать, что между нами огромная стена, которую я пока не в силах разбить.

— И что же это значит?