Звёздный огонь

Умберто приоткрыл один глаз: Крейн стоял спиной к нему и глядел в окно. Дым рассеивался на глазах, а черные полосы на переборках – там, где их мазнули огненные крылья, – бледнели и выцветали. Еще немного, понял моряк, и о вспышке капитанского гнева будет напоминать лишь испорченная карта.

– Но ведь ты… – растерянно пробормотал Умберто, не в силах поверить в услышанное. – Кристобаль, вы же с ней…

– Мы – что? – резко перебил Крейн и, повернувшись, устремил немигающий взгляд на своего помощника. – Она земная женщина, не небесная, да к тому же еще совсем ребенок. Я старше ее на две жизни, Умберто! И, к твоему сведению, я к ней даже пальцем не притронулся.

Робкая надежда канула одинокой искрой во тьму. Умберто вздохнул:

– Ты ее любишь.

– «Любить» в моем случае равнозначно «убить»! – Магус неискренне рассмеялся. – У навигатора может быть только одна любовь, и это корабль. Стоит ~Невесте~ почувствовать неладное – и она безжалостно расправится с тем, кто посмел посягнуть на ее чувства, а заодно и неверному капитану отомстит… Считаешь, я могу такое допустить?

– Вот поэтому ты и пытаешься скрыть правду от самого себя, – сказал Умберто с горечью. – Но от меня тебе не скрыться, я же… твоя тень! Ты любишь Эсме, а потому не смеешь даже задержать на ней взгляд. Ты боишься.

Магус закрыл глаза; его лицо сделалось похожим на маску.

– А ты бы не боялся?

Умберто медлил с ответом, его вновь охватили воспоминания: когда-то давно он стоял перед Эсме, шатаясь и истекая кровью. Что он сказал ей в тот вечер? Какую-то глупость про выполненное обещание… Потом она держала его сердце в своих нежных ладонях, а Великий Шторм, сердито ворча, сворачивал черные щупальца и обещал скоро вернуться.

– Она спасла нас обоих, – медленно проговорил он. Чтобы продолжить, пришлось сделать над собой усилие: – Кристобаль, откуда мне знать, что мои чувства – и впрямь мои собственные, а не отражение твоих? Быть может, твоя любовь к Эсме столь сильна, что волнами захлестывает всю команду, и поэтому матросы «Невесты ветра» так обожают свою целительницу?

Крейн пожал плечами:

– Обратное тоже может быть верным, не находишь? Впрочем, какая разница… – Он поднял руки и затянул на затылке узел черной повязки, прикрывающей левый глаз. – Я по-прежнему буду молчать, а ты поступай как знаешь. Да поможет нам Заступница!

«Невеста ветра»… нет, «Верная» прибыла в Эверру.

Первый акт их главного представления начался.

Триста лет назад на месте богатой Эверры располагался скромный городишко, чей маленький порт лишь два-три раза в месяц навещали проходившие мимо корабли. Это была настоящая глухая провинция, надежно отрезанная от торговых путей бурливым Изумрудным морем с запада и несудоходным мелководьем – с востока. Все изменилось из-за войны с меррами, а точнее – из-за перемирия, по которому значительная часть земель клана Краффтер отошла морскому народу. Ласточки получили в качестве компенсации несколько плодородных островов, раньше принадлежавших императорскому семейству. Их новые владения оказались даже обширнее старых, но Эверра, захудалая и невзрачная, неожиданно стала самым ценным приобретением: когда северные земли окончательно пришли в себя после войны и принялись восстанавливать торговлю, то выяснилось, что некоторые из новых морских путей пролегают именно через город, который в недавнем прошлом не представлял собой ничего особенного. Краффтеры сказочно разбогатели, их стали называть кланом негоциантов, а вот былая слава мастеров-искусников несколько поблекла: те, кто хоть раз побывал в Эверре, восторженно рассказывали о танцующих и говорящих куклах, поющих часах, музыкальных шкатулках и прочих диковинках, но рассказы эти год от года становились все более однообразными. Впрочем, ласточки по-прежнему охотно продавали свои изделия тем, кто готов был платить за них весьма впечатляющие суммы, и делались непреклонными, как только покупатели заводили речь о секретах мастерства, – эти сведения ни один из Краффтеров не продал бы и за все золото Десяти тысяч островов.

– …Марко Эсте? – переспросил таможенник, встретивший шкипера «Верной» на причале, и жестом подозвал мальчишку-писаря с учетной книгой в одной руке и чернильницей в другой. – Впервые здесь, но я о вас наслышан. Северо-Западный торговый дом, не так ли?

Умберто наблюдал за этой сценой со стороны, и ему показалось, что глаза у эверрца как-то странно забегали.

«К чему бы это? – подумал он, настораживаясь. – Неужели нас ждали?»

Хаген спокойно беседовал с таможенником, ничем не выказывая обеспокоенности, и, когда чиновник пространно заметил, что Марко Эсте слывет очень щедрым человеком, намек был понят правильно. Некоторое время спустя стороны разошлись, довольные: таможенника ждали дела, и он не стал задерживаться для того, чтобы досматривать «Верную». Да и что искать на борту корабля, который только собирается закупать товар?..

– Что ж, начало положено, – сказал Крейн, когда таможенник и его помощник удалились на безопасное расстояние. Хаген облегченно вздохнул. – Ты неплохо выступил на большой сцене, продолжай в том же духе.