Звёздный рекрут

«А я не хочу с тобой разговаривать! — почему-то взыграло в Сашке самолюбие. — И вообще, кто вы такие и почему я должен отвечать вам или от чего-то там спасать?» — «Ты можешь, конечно, не разговаривать, — согласился голос, — но тогда ты потеряешь единственную возможность победить на Играх Богов… И найти дорогу домой», — после некоторой паузы добавил тот же голос.

Александр задумался. Осторожность нашёптывала ему, что не стоит безоглядно доверять неизвестным, да ещё и невидимым «благодетелям». А ещё она напомнила, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Любопытство не соглашалось с осторожностью, оно твердило, что только новые знания позволят приблизиться к отгадке того, как он попал в этот мир, зачем он здесь и как ему отыскать ту единственную тропинку, которая, в конце концов, приведёт его домой.

В безмолвном внутреннем споре победило любопытство.

— Ну вот, мы и пришли! — вырвал Сашку из глубоких раздумий голос молодого Жреца.

Келья оказалась небольшой. Она была вырублена целиком в мягкой вулканической скале, вместо передней стены — решётка, в которой на двух мощных петлях подвешена небольшая дверь. Впрочем, замка на двери не было — только засов, — с внутренней стороны. Александр открыл дверь и пнул ногой деревянный топчан, стоявший в углу. «Это нужно убрать!» — сказал он Жрецу. Тот шустро бросился выносить шкуры и доски. Человек по-хозяйски оглядел убогое внутреннее убранство, состоящее из умывальника в углу и накрытой железной решёткой ямы под ним. Он внимательно пригляделся к нескольким толстым железным крючьям, вбитым в стену. Подошёл к одному из них, самому крепкому на вид, сильно дёрнул его. Металлический стержень остался в руке Александра. Он дёрнул другой. Этот оказался крепче. Сашка удовлетворённо хмыкнул и, достав из котомки плащ-гамак, стал привязывать её к этому крюку. Второй конец гамака он укрепил за решётку.

Вернувшийся Жрец застал человека в его любимой подвесной постели, уплетающим приличный шмат мяса, рачительно припасённый им ещё у К'нарра. Покушав, Александр спрятал копчёный окорок обратно в походную сумку и блаженно вытянулся в гамаке. Сон пришёл почти сразу.

…Ему снилась огромная воронка арены, доверху наполненная народом. Он был в самой её сердцевине, в центре круглой площадки, и он был вооружён. Длинная — не то секира, не то алебарда отбрасывала две тени. Страшная усталость и напряжение чувствовалось во всём теле. Он сражался уже сутки. Его очередной соперник должен был вот-вот появиться из больших окованных железом ворот. Под торжествующе-нетерпеливый рёв толпы жрецы, одетые в необычные жёлто-серые одежды, вцепились в толстые кованые кольца и с большим усилием начали тянуть створки на себя. Они не сразу, но подались — медленно, тяжело, неохотно… С каждой секундой Щель в воротах становилась шире, пока, наконец, не достигла почти двух шагов. Неожиданно из неё в Сашку устремилась длинная оранжевая струя обжигающего пламени. От усталости он не успел среагировать, пламя обожгло голову, бок и грудь, невыносимой болью отдалась в хвосте. Александр скрючился и упал на песок, пытаясь вдохнуть воздух, ставший вдруг нестерпимо жгучим. Но тут в спину ударила ещё одна струя, прожигая одежду, кожу, выжигая до костей бесчувственные мышцы… Последнее, что увидел Сашка, — это огромные золотые глаза, надвое разделённые вертикальной чертой зрачка. А потом наступило небытие…

Александр проснулся и сел в гамаке.

Что это было? Наваждение? Предостережение? Воспоминание? Он долго и медленно «прокручивал» в голове «кадры» увиденного во сне. Там, на арене, у него был хвост. И алебарду он сжимал рукой, на которой было, кажется, три пальца… Значит, это не могло быть картинкой из будущего. Тогда что это было за видение?

Сашка осторожно выбрался из своего гамака и, стараясь не скрипеть, открыл дверцу. Снизу по коридору шёл приятный тёплый воздух. Кое-где на стенах висели масляные светильники, дававшие ровный, но слабый свет. Ориентируясь по ним, но больше полагаясь на свою интуицию, Александр пошёл вверх по коридору. Шёл он недолго. Вскоре в проёме одной из дверей мелькнула местная Луна. Сашка, не раздумывая, шагнул в проём.

В амфитеатре было пусто. Два огромных прожектора — Сау и Ран ярко освещали арену, на которой меньше чем через один оборот Дракона начнётся действо, могущее объяснить, наконец, кто, и главное — с какой целью забросил его сюда. Почему, чтобы попасть домой, он должен победить (убить?) всех, кто выйдет против него завтра, и, будем надеяться, в последующие дни? Что это за могучие силы, способные по своей прихоти похитить человека с его родной планеты, переместить на много-много миллиардов километров (или световых лет?) и не просто заставить его сражаться с неведомыми созданиями, способными присниться только в самом кошмарном сне, но и страстно желать этого — так, как будто от этого зависит жизнь самого ближайшего родственника, например, матери или сына?