...Звучат лишь письмена: Судьбы древних библиотек

И другие древние авторы оставили описание и метода производства книг, и характера книжной торговли, и устройства библиотек. Вот стихотворение Ювенала: мальчик идет в школу. Позади невольник несет его книги. По дороге мальчик заглядывает в книжные лавки, смотрит на выставки книг. А вот стихи Валерия Катулла, этого «латинского Пушкина» (А. Блок). В посвящении он пишет про свою «маленькую книжку, жесткой пемзою вытертую гладко». И мы вспоминаем, что папирус обрабатывался пемзой. Высмеивая далее одного бездарного поэта, который выпускал свои стихи в роскошных изданиях, Катулл пишет:

Суффен...
Кропает, не как мы, на черновых свертках ―
На царских хартиях, чтоб переплет новый,
Чтобы скалки новые, чтобы вышито красным,
Свинцом расчерчено, начищено пемзой.

Это, как можно догадаться, писано на пергаменте, который на первых порах тоже скатывали в свиток.

А вот строки:

Вчера, в часы досуга,
Мы табличками долго забавлялись,
Превосходно и весело играли.
Мы писали стихи поочередно...

В Риме широко распространены были восковые дощечки ― на них писали письма, записки, стихи. Делали их довольно изящно, несколько дощечек соединялись в книжечку. О внешнем виде их можно судить по фреске, найденной в Помпеях.

Как наиболее рационально расположить книги, какие книги держать в библиотеках ― эти вопросы, естественно, не могли не волновать книгособирателей того времени, как волнуют они и сегодняшних книжников. Были и пособия по комплектованию библиотек. Телефос из Пергама написал «Три книги о значении книг, в которых указывается, какие книги достойны приобретения», а Герений Филон из Библоса выпустил книгу «О приобретении и отборе книг».

Слов нет, многие ученые, поэты, общественные деятели имели книжные собрания для работы, испытывали в них естественную потребность. Но бывало и по-другому. Любовь к приобретению книг со временем приняла прямо-таки характер эпидемии. Философ Сенека, живший в I веке н. э., с возмущением рассказывает о моде на устройство библиотек, царившей среди богатых людей. Он говорит, что порой владельцы тысячи книг никогда их не читают, а собирают, чтобы показать другим. Владельцы таких библиотек порой были менее образованны, чем их рабы.

Библиотеку знатного римлянина Симмаха, жившего в IV веке н. э., описал В. Брюсов в книге «Алтарь победы» (повествование ведется от лица юноши, прибывшего в Рим продолжать образование). «Но главной драгоценностью дома была, бесспорно, библиотека, составившаяся за несколько столетий. Она занимала несколько комнат, куда редко кто заглядывал, и, вероятно, никто на свете не знал, какие богатства она в себе таит. Только незначительная часть свитков была расположена по местам, в стенных нишах и армариях, множество лежало прямо на полу, грудами, словно груды овощей у уличного торговца. Здесь в одну кучу были свалены старые издания знаменитых писателей, в наши дни замененные новыми, как уверяют более исправными, и сочинения всеми забытых авторов, которых никто не хочет перечитывать. Здесь же лежали бумаги рода Аврелиев, собрания старых писем к великим предкам Симмаха, может быть исписанные рукою диктаторов и префектов, философов и поэтов, может быть, записки выдающихся людей своего времени, драгоценные для историков. Все это лежало как пожива для мышей и книжных червей, гнило, покрывалось плесенью, истлевало. К библиотеке было приставлено несколько рабов, но они довольствовались тем, что время от времени пытались стереть накопившуюся пыль да перекладывали груды книг с места на место.

Впрочем, в оправдание Симмаха, которого никто, разумеется, не заподозрит в отсутствии любви к старине и литературе, я должен напомнить, что кроме этого дома на Целии, у него было в Городе два других, три виллы под самым Римом и не меньше тринадцати в разных местностях Италии.

Во всех этих домах были библиотеки, и из них одна, которой преимущественно пользовался знамениты оратор, помещавшаяся в его доме за Тибром, содержалась с большим тщанием. Там некоторые книги были вставлены в дорогие переплеты с серебряными застежками, а наиболее ценные свитки были заключены в особые, пышно украшенные мембраны и снабжены изящными умбиликами из слоновой кости, с привешенными к ним надписями, на которых значилось не только название книги и ее автор, но также имя владельца, имя ритора, занимавшегося ее эмендицией, и год приобретения. В этой библиотеке я видел книги, изданные с роскошью необыкновенной, писанные разноцветными чернилами, украшенные рисунками в красках и с золотом».