...Звучат лишь письмена: Судьбы древних библиотек

Поразили южного жителя северное сияние и светлые ночи, когда «красная заря ни в коем случае не исчезает окончательно», необычная земля ― «черная, вонючая» и огромные леса; пища тоже необычная: «просо и мясо лошади, но и пшеница, и ячмень у них в большом количестве». И жители не похожи на задавленное налогами население Халифата. Путешественник с удивлением отмечает: «Каждый, кто что-либо посеял, берет это для самого себя. У царя нет на это никакого права...» Необычны нравы: на приемах жена царя сидит с ним рядом...

Путешествие продолжалось уже несколько месяцев, когда пришла весть, что приплыли русы... Ибн Фадлан не мог упустить возможности поближе познакомиться с этими людьми. И он подробно рассказал об обычаях и нравах наших предков, об их языческой вере, внешнем виде. Русские торговцы ― высокие, румяные, белокурые, с голубыми глазами и окладистыми бородами ― держались приветливо, но независимо. Русы, видимо, прибыли надолго, они построили большие деревянные дома и расположились в них со своими товарами. Двери домов не запирались. Но, пишет Ибн Фадлан, «если они поймают вора или грабителя, то они поведут его к длинному толстому дереву, привяжут ему на шею крепкую веревку и повесят его на нем навсегда».

Поразили Ибн Фадлана деньги русов ― «серая белка без шерсти, хвоста, передних и задних лап и головы, а также соболь».

Потом до Ибн Фадлана дошла весть «о смерти одного выдающегося мужа из их числа». И он подробнейшим образом описал похороны по языческому обряду ― сожжение. После этого, пишет путешественник, «они соорудили нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большую деревяшку белого тополя, написали на ней имя этого мужа и царя русов и удалились».

Академик М. Н. Тихомиров считал, что «надпись на могиле знатного руса, умершего на Волге, могла быть сделана кирилловскими буквами».

Судьба книги Ибн Фадлана весьма своеобразна. После «выхода в свет» на нее не обратили никакого внимания, постепенно забыли, а потом и вовсе потеряли. Лишь один составитель включил в свою энциклопедию несколько отрывков из труда Ибн Фадлана с такой припиской: «Это ложь с его стороны, и на нем лежит ответственность за то, что он рассказал».

Сравнительно недавно в Иране, в городе Мешдехе нашли средневековый сборник рассказов о путешествиях. И в нем оказалась большая часть книги Ибн Фадлана.

Рассказывал о нашей стране и другой арабский автор ― Недим в своем труде «Книга росписи наукам», а географ Хордодбех (IX век) упоминает о посещении Багдада русскими купцами. Знали наши предки и некоторые произведения арабов. В частности, хорошо были известны памятники «Калила и Димна» и «Мудрость Хикара» ― первое под названием «Стефанит и Ихнилат», второе ― «Повесть об Акире премудром».

Мы порой говорим о том или ином произведении, возраст которого 10 ― 12 столетий, и не всегда задумываемся над тем, как труден путь этих книг из далекого прошлого. Какое упорство надо было проявить исследователям, чтобы открыть, понять, перевести, прокомментировать тот или иной памятник! Академик И. Ю. Крачковский ― известный советский арабист ― писал: «Работа над рукописями несет свои радости и свои горести, как все в жизни. Однако рукописи ревнивы: они хотят владеть вниманием человека целиком и только тогда показывают свои тайны, открывают душу ― и свою, и тех людей, что были с ними связаны. Для случайного зрителя они останутся немы: как лепестки мимозы от неосторожного прикосновения, закроются их страницы и ничего не скажут они скучающему взору».

Приведем один, но чрезвычайно яркий пример раскрытия тайны арабской рукописи, на что ученый потратил несколько... не лет, а десятилетий. Васко да Гама, португалец, открывший морской путь в Индию, ― знаменитость, попавшая в учебники истории и географии, личность, известная миру более четырех веков. А вот другое имя ― Ахмад ибн Маджид ― до недавнего времени ничего нам не говорило. А между тем оно тесно связано с открытием Васко да Гама.

Известно, что в 1704 году француз Галлан перевел сказки «Тысячи и одной ночи». Есть в ней герой ― удачливый купец и искусный мореплаватель Синдбад-мореход. Но никто всерьез не думал тогда о причастности «сыновей пустыни» к сложной корабельной науке.

Книги помогли прийти к такому выводу... На заре прошлого века австриец Хаммер-Пургшталь приобел в Стамбуле рукопись турецкой морской энциклопедии XVI века. Как было установлено, написана она на основании арабских источников, на основании мореходного опыта «сухопутных» арабов.

Автором одного из этих источников ― «Книги польз в рассуждении основ и правил морской науки» и был Ахмад ибн Маджид, опытнейший лоцман, который в конце XV века провел португальскую флотилию к Индии. Но австриец не обратил внимания ни на эту книгу, ни на ее автора.

Лишь через восемьдесят лет французский исследователь Ферран в Национальной библиотеке Парижа случайно нашел источники турецкой энциклопедии. Личность лоцмана стала проясняться...