Зыбучие пески. Книга 2

— Для меня это огромное утешение, — сказала миссис Линкрофт, а мои мысли сразу же вернулись к словам цыганки, и я еще раз мысленно поинтересовалась, а существовал ли мистер Линкрофт, или Алиса — плод юношеской неосмотрительности. Это было вполне вероятно, поскольку я ни разу не слышала, чтобы о мистере Линкрофте хоть кто-то упоминал.

Словно услышав мои мысли, миссис Линкрофт сказала:

— Лучше бы миссис Рендолл не совалась к цыганам. Они никому не причиняют вреда.

— А она ведь определенно вознамерилась изгнать их отсюда.

— Насколько нам всем было бы спокойнее жить, будь она столь же воспитанной и миролюбивой, как ее муж.

— Да и самому пастору, и особенно Сильвии.

Миссис Линкрофт кивнула.

— Полагаю, вы догадались, кто такая Сирена Смит. Вы ведь слыхали кое-что из семейной истории.

— Хотите сказать, что она — мать Аллегры?

Миссис Линкрофт кивнула.

— Все сложилось так неудачно. Я вообще не понимаю, почему ей и в первый-то раз разрешили прийти сюда. Она работала на кухне… хотя работы у нее было совсем немного. А потом обольстила Нэйпира… вот и появилась Аллегра. Все произошло так неожиданно, сразу после гибели Бомона, когда Нэйпир собирался уезжать. Она оставалась здесь, пока не родила, а потом уехала.

— Бедная Аллегра!

— Я как раз вернулась и взяла на себя заботы о ней. Меня это устраивало, потому что и Алиса была при мне.

— Да, — с сочувствием произнесла я.

— А теперь она снова здесь… и может доставить кучу неприятностей, если мы не позволим цыганам остаться. Может, все бы и ничего. Они никогда не остаются надолго. Но эта ужасная, всюду сующая свой нос женщина может все испортить. Знаете, мне иногда кажется, что ей нравится доставлять неприятности.

В эту минуту миссис Линкрофт выглядела действительно встревоженной: она нахмурилась, опустив глаза и закусив губы.

Вернулась Алиса; лицо ее слегка порозовело, а глаза сияли.

— Он все съел, мама, и сказал, что очень вкусно и только ты все умеешь так приготовить.

— Тогда ему действительно лучше.

— Благодаря тебе, мама, — сказала Алиса.

— Садись за стол, моя девочка, — сказала миссис Линкрофт, — а я подам.

Мне было удивительно приятно видеть, как эти двое любят друг друга.

Сэру Вильяму стало лучше, потому что на следующий день она радостно сообщила, что он хочет послушать музыку. О пожаре ему не рассказывали. “Незачем его расстраивать”, — сказала миссис Линкрофт, и я согласилась. После того несчастного вечера, когда я играла “Пляску смерти”, я больше не была в этой комнате, не знаю, почему. Любое напоминание о том дне могло бы еще больше огорчить его. Однако то обстоятельство, что он попросил меня сыграть, являлось хорошим признаком.

— Что-нибудь легкое и спокойное, из того, что вы играли раньше, — попросила миссис Линкрофт. — Сам он еще пока ничего не может выбрать. Но вы ведь знаете.

— Думаю, Шуман подойдет, — сказала я.

— Уверена, вы правы. Только не очень длинное…

Я немного нервничала, памятуя тот предыдущий случай, но, начав играть, сразу же почувствовала себя лучше. Через полчаса, отвернувшись от фортепьяно, я с испугом поняла, что в комнате еще кто-то есть — спиной ко мне стояла женщина в черной кружевной шляпке, украшенной розами. Она рассматривала портрет Бью, и на секунду мне в голову пришла безумная мысль, что это — мертвая Изабелла. Затем раздался смех, и я увидела лицо Сибиллы.

— Я напугала вас, — прошептала она.

— Если бы вас увидел сэр Вильям, — сказала я, согласившись, — он…

Она покачала головой.

— Он совершенно не встает с кресла. Да ведь это ваша игра вызвала у него удар.

— Я играла только то, что мне дали.

— О, я знаю, знаю. Я ведь и не обвиняю вас, миссис Верлен. — Она засмеялась. — Так вы и в самом деле решили, что своей игрой вызвали из могилы мою свояченицу? Признайтесь же.

— Вы сами хотели, чтоб я так решила, не правда ли?

— Нет, конечно, нет. И в мыслях не было пугать вас. Я об этом просто не думала, а шляпку надела потому, что собиралась в сад. Но пришла сюда. Вы не слышали меня, были совершенно поглощены музыкой. Но теперь все в порядке. Я вас не напугала, нет? Знаете, а вы очень спокойны, несмотря на то, что случилось в домике. Вы похожи на миссис Линкрофт. Но ей-то приходится сохранять хладнокровие, потому что она боится выдать себя. И вы спокойны по той же причине?

— Я не совсем понимаю…

— В самом деле? Вильям сейчас спит, так что он в полной безопасности. Ваша музыка погрузила его в сон. “Музыка обладает способностью смягчать жестокие души”. Сейчас он уже не жесток, но он был таким когда-то. Пойдемте в мастерскую, я хочу кое-что показать. Я начала писать ваш портрет.

— Очень мило с вашей стороны.

— Мило! Я совсем не милая и делаю это не из добрых побуждений, а потому, что вы становитесь… частью дома. Я вижу.

— Я пришла сюда играть для сэра Вильяма.

— Но он же спит. Пойдите и убедитесь сами.

Я подошла к двери и заглянула в его комнату. Она оказалась права: он крепко спал.

— Если вы сейчас опять начнете играть, можете его разбудить.