На зубах заскрипело знакомое воркование: ах, милочка, вы не представляете! Узнала секреты мастерства и воткнула нож в спину. Чего же еще следовало ожидать от этих Малфоев…

Не навредить Драко. Главное – не навредить Драко. Но мысль стоило обдумать. Жене и матери с многолетним стажем, ей вдруг до боли захотелось побыть немного собой. А способ – способ найдется. Своя ниша – скажем, как у «Твилфит и Тэттинг». Высокая мода? А может, детская одежда – и хорошие заклинания роста: мальчики вечно вытягиваются за лето… И в конце концов, ну что такого в этой работе? Если Драко решит остаться в Лондоне, то можно сдать часть особняка – здесь столько пустых комнат.

Нарцисса жарко покраснела в темноте. У нее был на примете один квартирант.

Чего не было в бутылке… Июль 1972 года

— Фу–у, мухи… – скривилась Лили.

— Не хочешь добавлять мух, кромсай корешки, – пожал плечами Сев. – Вон тот нож с костяной ручкой возьми.

— По рецепту нужны жуки. Запорешь ведь…

— Где ж мы жуков наберем? Мухи сгодятся – не оборотку варим.

Лили хмыкнула – ну смотри – и застучала ножом по доске. Сев высыпал в котелок унцию дохлых мух и убавил газ.

— Как позеленеет – кидай мыльный корень.

— Знаю я, – отозвалась Лили и вытерла пот со лба.

Она сосредоточенно помешивала зелье – серое, все еще серое, начинается прозелень. В маленькой кухне становилось невыносимо жарко: июль, кипящий котел, окно заперто. Открывать его Сев не стал – ветер тянул вонь от реки. Капельки пота снова выступили на лбу Лили, но она уже не отвлекалась от зелья, смешно хмурясь и покусывая верхнюю губу.

Однако и впрямь дышать уже нечем. Он вытащил палочку:

– Conditio!

Лили вздрогнула и обернулась так резко, будто он ткнул ее палочкой в спину.

— Ты спятил, Сев? Каникулы! Нам нельзя колдовать!

Он усмехнулся.

— Здесь можно.

— С чего это? Сейчас получишь кричалку из министерства, ненормальный!

— Они фиксируют место, – чуть снисходительно пояснил он. – Мне мама рассказала. Не палочку, не волшебника, а место. Здесь мама, и они думают, что это она колдует. А тебе дома колдовать нельзя, потому что они знают, что там из наших – только ты. Вот увидишь, никаких кричалок. И корни кидай уже.

Она высыпала корешки, все еще испуганно поглядывая в окно: не летит ли министерская сова. Меж тем заклинание сработало и стало прохладнее.

Звякнул мамин таймер.

— Выключай, – выдохнула Лили. – Так это что, и я у тебя колдовать могу?

— Ага, – откликнулся он и отвернулся, чтоб скрыть дурацкую радостную улыбку.

— У меня палочка дома, – огорчилась Лили.

— Я тебе сейчас мамину дам. У нее тоже ива, подойдет.

Это он крикнул уже с лестницы, взлетел на второй этаж, вытащил палочку из нижнего ящика, из-под постельного белья.

— Тебе не влетит, что взял без спросу? – Лили не решалась протянуть руку.

— Не, она мне разрешила. Пока своей не было, я ее палочку всегда брал. Бери, попробуй.

Лили неуверенно сжала рукоять чужой палочки, взрослой, длинной, осторожно взмахнула:

– Wingardium leviosa!

Тарелка скользнула к краю стола и брякнула об пол.

— Ой, Сев… извини…

— Ерунда, – он взмахнул палочкой, тарелка срослась и вернулась на столешницу. – Это потому что чужая. Еще попробуй.

Она сосредоточилась, снова закусила губу.

– Wingardium leviosa!

Доска, на которой она резала мыльный корень, послушно взмыла в воздух. Лили засмеялась, радостно всплеснула руками, и послушная доска шарахнулась влево, Сев едва успел выбросить руку вперед, защищая лоб.

— О, черт! Сев, прости, пожалуйста, больно?

Нет, – хотел сказать он, и слово застряло в горле. Лили схватила его за руку, гладя и разминая ушибленные пальцы, и он не хотел говорить, что уже не больно, да и вообще больно не было.

— Ну как, получше?

— Ага… Пузыри остыли уже. Пойдем? Ты трубочки взяла?

Она улыбнулась.

— Взяла.

Они сидели на заднем дворе, расстелив оделяло на жухлой траве, и пускали Пузыри–на–заказ через коктейльные соломинки.

— Желтый слон! – командовала Лили, и желтый слон, размахивая хоботом, поднимался к бельевым веревкам.

— Пушистый акулобраз! – заказывал Сев, и Лили радостно хохотала и тянулась к котлу своей соломинкой.

— Радужная зебра!

— Розовый грюмошмель!

— Этого ты придумал, не бывает такого!

— Ну как не бывает, вон он летит!

— Суринамская пипа! Фиолетовая!

— А теперь ты сочиняешь!

— А вот и нет! Смотри, вот она какая!

Лили смеялась, выдувала все новые пузыри, смотрела, как они улетают за крыши. Ветер подхватывал рыжие прядки, выдергивал из-под небрежно завязанной ленты, они щекотали щеку и кончик носа. Сев счастливо жмурился и перебирал всех фантастических тварей – чтоб только она смеялась, и запрокидывала голову, и, щурясь от солнца, смотрела, как улетают мыльные пузыри.

Третья заповедь драконолога. Если дракон смирный, значит, он сдох!

… да любой другой пацан был бы рад до усеру – грузовиком порулить. А она из тебя не пойми что растила…

(из никогда не написанного)

…меры предосторожности в случае смерти животного – см. приложение…