“Yes,” said Poirot. “It is very convenient (это очень удобно).”

There was an indescribable something in his tone (в тоне его голоса было что-то не поддающееся описанию; to describe — описывать, изображать) that made both the other two (что заставило двух других /мужчин/; to make (made) smb. do smth. — заставлять, вынуждать, побуждать кого-либо делать что-либо) look at him curiously (взглянуть на него с любопытством; curiosity — любознательность; любопытство).

conclusion [kn'klu:n] brighten ['bratn] indescribable [nds'krabbl]

Poirot went on to relate the joint conclusions of himself and Dr. Constantine. M. Bouc brightened at the mention of the broken watch.

“That seems to give us the time of the crime very exactly.”

“Yes,” said Poirot. “It is very convenient.”

There was an indescribable something in his tone that made both the other two look at him curiously.

“You say (вы говорите) that you yourself heard (что вы сами слышали) Ratchett speak to the conductor (как Рэтчетт говорил с проводником) at twenty minutes to one (без двадцати минут час)?” asked M. Bouc.

Poirot related just what had occurred (Пуаро пересказал то, что произошло).

“Well,” said M. Bouc, “that proves at least that Cassetti (это доказывает, по меньшей мере, что Кассетти) — or Ratchett, as I shall continue to call him (или Рэтчетт, как я буду продолжать его называть) — was certainly alive (точно был жив) at twenty minutes to one (без двадцати час).”

“Twenty-three minutes to one (без двадцати трех минут час), to be precise (/если/ быть точным).”

‘Then at twelve thirty-seven (тогда, в двенадцать часов тридцать семь минут), to put it formally (выражаясь официально/формально; to put — класть, ставить; излагать, формулировать /мысли, замечания и т.п./), Mr. Ratchett was alive (мистер Рэтчетт был жив). That is one fact, at least (это один факт, по меньшей мере/во всяком случае).”

continue [kn'tnju:] certainly ['s:tnl] precise [pr'sas]

“You say that you yourself heard Ratchett speak to the conductor at twenty minutes to one?” asked M. Bouc.

Poirot related just what had occurred.

“Well,” said M. Bouc, “that proves at least that Cassetti — or Ratchett, as I shall continue to call him — was certainly alive at twenty minutes to one.”

“Twenty-three minutes to one, to be precise.”

‘Then at twelve thirty-seven, to put it formally, Mr. Ratchett was alive. That is one fact, at least.”

Poirot did not reply (Пуаро не отвечал). He sat looking thoughtfully (он сидел, задумчиво уставившись) in front of him (перед собой; front — перёд, передняя сторона).

There was a tap on the door (в дверь постучали; tap — легкий удар, стук) and the restaurant attendant entered (и вошел официант: «служитель ресторана»).

“The restaurant car is free now, Monsieur (вагон-ресторан сейчас свободен, мсье),” he said.

“We will go there (мы пойдем туда),” said M. Bouc, rising (сказал мсье Бук, поднимаясь).

“I may accompany you (могу ли я сопровождать вас)?” asked Constantine.

“Certainly, my dear doctor (конечно, /мой/ дорогой доктор). Unless M. Poirot has any objection (если только у мсье Пуаро есть какие-либо возражения; to object — возражать, протестовать)?”

“Not at all (вовсе нет). Not at all,” said Poirot.