Читаем 1 полностью

в предвкушении того, что сейчас увидят. Внезапно Том пе-

ременился, будто автомобиль, влетевший в стену на скоро-

сти сто шестьдесят километров в час, и произнес ужасное

слово: «Зашифровано».

К и б е р - п р е с т у п н и к № 1 . . . . . . . 3 0 7

На экране монитора плясали вереницы хаотично переме-

шанных букв, цифр и символов — полная абракадабра. Ты-

сячи строк бесполезного мусора.

Тарбелл шумно выдохнул прежде, чем поднять трубку теле-

фона и набрать номер прокурора Серрина Тернера, у кото-

рого он только что забрал флешку. Тернер не ответил, и агент

оставил ему сообщение, чтобы тот перезвонил, как только

освободится, потому что «у нас тут большая проблема».

— Приехали! — выпалил Тарбелл, с грохотом бросая труб-

ку. — Мы в полной заднице.

После нескольких бессмысленных попыток вскрыть зашиф-

рованные папки (с тем же успехом можно было попытаться

скрыть Форт-Нокс с помощью скрепки) расстроенный Тар-

белл поплелся к своему рабочему месту. К полудню Серрин

перезвонил.

— И какие у нас планы? — тут же спросил он.

— Понятия не имею, — отозвался Тарбелл. — Все бесполез-

но, вряд ли мы справимся.

Насколько он знал, с зашифрованными данными ничего не

поделаешь — это абсолютный провал. Он положил трубку,

полностью раздавленный неудачей.

Прошла пара дней, и Тарбелл снова созвонился с Серрином

по какому-то другому поводу. В конце разговора прокурор по-

интересовался, есть ли прогресс в работе с данными сервера.

— Ничего нового, — откликнулся Тарбелл.

— Пароль не подошел?

3 0 8 Н и к Б и л т о н

. . . . . . . . . . . . . . .

— Какой пароль?

— Парни из Исландии вместе с флешкой еще пароль при-

слали, — пояснил Серрин.

— Ты не давал мне никакого пароля! — воскликнул Тар-

белл, ошарашенный новостью. Он ощутил, как восторг за-

хватывает его с прежней силой.

— Так, погоди, сейчас посмотрю, — ответил прокурор и за-

шуршал бумагами у себя на столе. — Вот он. «Попробуй рас-

колоть АНБ». Без пробелов.

Шпилька в сторону АНБ от властей Исландии: пару меся-

цев назад Эдвард Сноуден слил прессе кучу особо секрет-

ной информации. Когда Том ввел продиктованный пароль,

все данные, как по взмаху волшебной палочки, приобрели

внятный вид, и перед глазами Тарбелла предстал незашиф-

рованный сервер Шелкового пути.

— Охренеть!

— Именно, что охренеть.

— Все открылось. Все работает, — радостно доложил Тар-

белл прокурору.

— Конечно, черт тебя дери! — вскрикнул Серрин. — Еще

как работает!

Том отправился вместе с другими агентами переносить

базы данных и настраивать виртуальный компьютер для

данных Шелкового пути. Крис же пошел в соседнюю ком-

нату, достал огромный двухметровый ватман, вернулся

в лабораторию «1А» и прикрепил его к стене. Затем вверху

К и б е р - п р е с т у п н и к № 1 . . . . . . . 3 0 9

листа он написал «Шелковый путь», а ниже принялся рисо-

вать ряды прямоугольников, помеченных цифрами.

Точно так же десятки лет назад в Подземелье работали аген-

ты из отдела организованной преступности, чертившие на

стене такие же схемы, на которых изображалась иерархия

преступных группировок. На схеме же Тарбелла вместо

имен бандитов указывались цифры и IP-адреса, которые

фигурировали на найденном сервере. Крис Тарбелл наде-

ялся, что один из адресов приведет его прямиком к Ужас-

ному Пирату Робертсу.

Гла ва 52

Под де л ьн ы е

удос то ве р ен и я.

Част ь пер ва я

Десятого июля 2013 года в Сан-Франциско бушевал ветер.

Он врезался в самолеты, пролетавшие над заливом, и ярост-

но стучал по их металлической обшивке. Багаж в фюзеляжах

авиалайнеров скакал туда и сюда, а в почтовых самолетах

в одной большой куче смешивались друг с другом посылки,

конверты и прочие отправления. Однако когда канадский по-

чтовый начал заходить на посадку в Международном аэро-

порте Сан-Франциско, ветер ненадолго успокоился и позво-

лил ему мягко приземлиться на взлетно-посадочную полосу.

Очень скоро привезенные им картонные коробки, на-

битые конвертами, отправились в почтово-таможенный

центр аэропорта. Сортировщики принялись одну за другой

3 1 0 Н и к Б и л т о н

. . . . . . . . . . . . . . .

разбирать коробки, выкладывая их содержимое на разные

конвейерные ленты: одни отправления последуют в не-

большие городишки, другие — в мегаполисы.

Один из сортировщиков в тот день извлек из коробки стоп-

ку квадратных конвертов, которым удалось не переме-

шаться с другими во время перелета. Сам по себе каждый

конверт не вызывал подозрений, но все вместе, кучей, они

наводили на размышления.

Первое, что бросалось в глаза, — все одинакового размера

и формы, адрес написан одной и той же рукой: едва разбор-

чивые каракули. Но, что интереснее, обратные адреса и име-

на отправителей незначительно отличались друг от друга.

Одно письмо от «Коула Харриса», жившего в Ванкувере. Дру-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин». Юрий Петрович Любимов отмечал, что Высоцкий «рано стал мужчиной, который все понимает…»Предлагаемая книга не претендует на повторение легендарного «донжуанского списка» Пушкина. Скорее, это попытка хроники и анализа взаимоотношений Владимира Семеновича с той самой «целой половиной человечества», попытка крайне осторожно и деликатно подобраться к разгадке того самого таинственного «секрета» Высоцкого, на который он намекнул в анкете.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное