1.Неделя Триоди Великопостной.

б) По отношению к людям, превозносящимся собственной праведностью (ст.25–32).

Их жестокая зависть возмущается таким любвеобильным отношением милосердого Отца к раскаявшемуся сыну: «осердился и не хотел войти» (ст.28). Они обвиняют Бога в несправедливости (ст. 29, 30); не замечают при этом благости Божией к ним самим (ст.31) и не находят основания принимать участие в радости о возвращении великого грешника на путь добродетели (ст.32).

Таким образом, на основании дневного евангелия проповедник может говорить вообще, или о необходимости покаяния, или о свойствах покаяния, или о плодах покаяния.

В частности,

ст. 12 дает ему повод беседовать о своеволии и гордости, как начале всякого греха;

ст. 13 — о том, что сущность греха состоит в удалении от Бога, что забвение Бога всегда сопровождается беспутной жизнью, или что «человек, забывший Бога, не может быть честным и добродетельным;»

ст. 14–16 — о гибельных последствиях греховной жизни, ощущаемых грешником уже здесь на земле;

ст. 17 — недовольство грешника самим собой служит началом его раскаяния, или, наоборот, кто доволен самим собой, тот далек от покаяния;

ст. 18, 19 — о том, что многие всю жизнь свою каются только на словах, но не на деле;

ст. 20 — о том, что «Бог видит сердце кающегося грешника и принимает его с любовью;»

ст. 24 — о великой радости ангелов и святых о покаявшемся грешнике и т. д.

Падение грешника и его восстание

«И сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения» и т. д. (ст.12).

В притче нынешнего евангелия о блудном сыне изображается:

1. Падение грешника.

С чего оно начинается? Падение блудного сына началось с того, что он захотел жить на свободе, вдали от родительского надзора. «Отче», говорит он, «дай мне следующую мне часть имения» (ст.12)! Едва достигнув юношеского возраста, сын уже возмечтал, что родительский дом для него тесен, что он сам уже может располагать и своим имением и собой. Мудрый отец, для опыта, дает требуемое, и сын, «собрав всё, пошел в дальнюю сторону» (ст.13), чтобы там, без надзора, без стеснений пожить в свое удовольствие. Вот «начало» падения грешника!

а) В стремлении к жизни вне строгого подчинения Богу, вере и церкви скрывается начало и нашего отпадения от Отца небесного.

Благое иго Христово кажется для многих стеснительным и заповеди Его тяжкими. Мы думаем, что нет особой нужды соблюдать в точности церковные уставы. Нам кажется, что мы можем служить Богу, не отказываясь от служения миру. Мы считаем себя довольно «зрелыми» для того, чтобы самим судить, что нам полезно или вредно, и довольно сильными, чтобы в случае нужды противостать гибельным соблазнам и искушениям. К тому же наш разум внушает нам, что мы существа «свободные:» почему же, думаем мы, не испытать, какое счастье заключается в полном распоряжении свободой?

«Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю» (Быт. 3:1)?

И вот, мы восстаем против закона, требующего повиновения. Перестаем заниматься словом Божьим, и преклоняем свой слух к мудрованиям мирских учителей. Реже посещаем храм Божий или стоим в нем невнимательно и рассеянно, и наконец с каждым днем более и отходим «в дальнюю сторону.»

б) К чему приводит такое уклонение от Бога и Его церкви?

Преступный юноша хотел распоряжаться богатством иначе, чем распоряжается отец — и «расточил» его, «живя распутно» (ст.13). Он хотел купить на свое богатство множество удовольствий — и встретил «великий голод … и начал нуждаться» (ст.14). Он искал независимости — и нашел жестокое и унизительное рабство: «пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней» (ст. 15, 16).

Не то же ли самое бывает и с нами, когда мы удаляемся от Бога? Желая распоряжаться богодарованными нам силами и способностями по своей воле, a не по воле Божией, мы неизбежно их «расточаем.» Вместо насыщения, встречаем «великий голод.» Вместо истинной свободы чад Божиих, подвергаемся «рабству греха» (Иоан. 8:34).[105]

2. Восстание грешника.

а) Блудный сын не остался навсегда в несчастном положении.