1 (СИ)

Надо сказать, что царевич Иоанн Иоаннович радовал своего родителя не только удалью молодецкой на охотах, сноровкой в обращении с клинками и луком, или явными задатками талантливого военачальника. Вслед за старшим братом юноша не на шутку увлекся написанием сочинений - а так как его основной страстью была война, и все, что с ней связано... В личном царском хранилище из крепкого тульского уклада уже лежали целых три рукописи, наполненные довольно-таки нудным и непонятным для непосвященного взгляда текстом. Плюс - прилагающиеся к сим трудам подробнейшие Росписи потребных сил, припасов и снаряжения; отдельные листы с довольно сложными вычислениями и формулами; десятки карт, буквально испещренных разноцветными стрелками и затейливыми значками. Все это по отдельности выглядело полной чушью и бесполезными умствованиями - а вот в совокупности превращалось в очень толковые и расписанные до последней мелочи планы войны с ближайшими соседями. Королевство Польское, Ханство Крымское, опять-таки королевство Шведское - желающие мира на словах, и русских земель, дани (и рабов!) на деле. А сейчас шестнадцатилетний царевич, в перерывах между обычными своими занятиями и развлечениями, письменно "мечтал" на тему русско-датского противостояния.

- Нет. Внуков, и точка! Только вот невместно среднему жениться поперед старшего.

Переведя взгляд на своего первенца, Иоанн Васильевич вздохнул: его гордость, надежда и опора во всем - и в то же время скрытый укор и боль. Говорят, что иные дети походят не столько на отцов, сколько на дедов - в отношении Дмитрия эта примета оправдалась более чем полностью. Нет, облик у него был вполне родительский, вобравший самые лучшие черты - а вот хитроумный разум и тяжелый нрав государь-наследник унаследовал скорее от своего прадеда Иоанна Третьего, которого иные злоязыкие современники сравнивали с пауком в человечьем обличье. Вот уж кто умел и любил оборачивать все к своей пользе и выгоде - даже вечные раздоры меж боярскими кланами, страхи удельных князей перед Москвой и вражду меж осколками некогда могучей Золотой Орды. Еще - союзных татар и вчерашних своих противников для успешной войны и выгодного мира с Литвой. А потом первых, вторых и даже третьих - для того, чтобы раз и навсегда положить конец любым притязаниям степных ханов на получение дани с Руси. Его правнук... Старший правнук, разумеется! Он имел точно такие же повадки, норовя использовать в своих планах всех и вся, даже откровенных врагов и полных дураков-никчем. А если кого и приговаривал к смерти, то делал это не в гневе, и не в порыве сиюминутных чувств - нет, с холодной головой и спокойным сердцем. И кстати, по примеру Ивана Великого совсем не стремился самолично возглавлять войска, предпочитая вместо этого спокойно править - дела же ратные доверяя талантливым воеводам. Чьи победы становились успехами прежде всего мудрого и милостивого государя - а вот любые поражения принадлежали исключительно им самим.

- М-да.

Иоанн Васильевич вспомнил, с какой натугой, через какую кровь и пот он брал Казань - и криво усмехнулся. То обозники Большого Наряда осадные жерла под лед спустят, то коннице осенняя распутица помешает, или вовсе местничество среди князей-бояр начнется... Наверняка у Митрия все бы вышло по иному: ровно, спокойно, и без какого-либо надрыва. А вздумавшие своевольничать и тянуть время воеводы померли бы от "маеты животом", или оказались виноваты во всем, включая плохую погоду или наоборот - слишком яркое солнышко. Собственно, и он сам нынешний, повел бы войну за покорение Казанского царства совсем по-другому. Но это сейчас, разменяв четвертый десяток лет, набравшись опыта и знаний, и имея крепкий тыл и верных воевод. В сравнении с собой же, но пятнадцатилетним - словно небо и земля!

- А Митька, пожалуй, и в свои тринадцать лет такую войну бы потянул.

Вздохнув еще раз, Великий государь всея Руси помрачнел, припомнив, какую цену заплатил первенец за свой светлый разум. Та самая боль и укор - не уберег он сына, не было у того ни детства, ни беззаботных увеселений. И дружков-приятелей по забавам отроческим тоже не было - лишь в кругу семьи Димитрий был живым и непосредственным, лишь с ним, братьями и сестрой охотно смеялся и шутил. Для остальных же... Для них у государя-наследника было много разных масок, на любой вкус и обстоятельства - и не все они были безопасными для "зрителей".

- Гм. Устроить что ли царские смотрины невест?

Обдумав столь заманчивую идею со всех сторон, мужчина довольно заулыбался.

- Как раз архипастырь Филипп давеча намекал, что траур мой по Марье подзатянулся. Объявить смотрины для меня, девок красивых да разных побольше нагнать - а там, глядишь, с Божией помощью и для Митьки с Ванькой супружницы найдутся!

Встав и покружив по Кабинету, нестарый еще Рюрикович довольно прищелкнул пальцами, хваля самого себя за столь хорошую идею. Задумался, машинально оглаживая бороду:

- Интересно, а что на сей счет говорят звезды?