100 лекций: русская литература ХХ век

Конечно, Трифонов не был бытовиком, хотя этот ярлык, вечно его бесивший, на него лепили с самого начала. Он был летописцем времен, когда быт вытеснил жизнь, и он вынужденно говорит о быте, но память о жизни все время держит в уме. Творческий путь Трифонова, биография его, они очень непросты. Он родился в 1926 году, в семье Валентина Трифонова, чрезвычайно влиятельного сначала революционера, потом красного командира, активного участника гражданской войны. Командира удачливого и талантливого, чего Сталин не мог ему простить уже тогда. Он был репрессирован. Трифоновы жили в доме на набережной, собственно, он и получил название благодаря трифоновской повести. Репрессированы были все: мать уехала в ссылку, чудом бабушка спаслась, вынужденная уехать из Москвы. В 1941 году Трифонов был эвакуирован, вернулся в Москву в 1943 году. Поступил семнадцатилетним в Литературный институт, где был на очень хорошем счету. Закончил он его, в качестве дипломной работы представив повесть «Студенты», опубликованную в 1951 году и сразу ставшую хитом.

Невзирая на то, что отец Трифонова был репрессирован, Сталин не возражал, хотя Фадеев поднял перед ним этот вопрос, но Сталин сказал лишний раз свою любимую фразу «сын за отца не отвечает». Сталин настоял на том, чтобы повесть «Студенты», напечатанную в «Новом мире», получила Сталинскую премию второй степени. Трифонов признавался, что ему стыдно об этой повести даже думать, что он всю жизнь мечтает ее переписать с начала до конца. В каком-то смысле эта мечта исполнилась, потому что он и переписал ее в «Доме на набережной», поменяв все акценты. Из положительного героя, такого идейного, доносчика, разоблачителя, человека правильного, прямолинейного, отвратительного, он сделал из него как раз под конец отвратного конформиста, а положительные герои стали совсем другими. Но самым положительным стал Лева Карась, у которого был, кстати говоря, вполне реальный прототип, представитель вот этого блестящего предвоенного поколения и трифоновский одноклассник. Лучшие стали как раз… как сказать, можно, наверное, сказать, что лучшие погибли, и поэтому «Дом на набережной» — это еще и эпитафия. А выжили худшие, и себя от этих худших он уже не отделяет.

«Студенты», которые были исполнены в абсолютном соответствии с канонами соцреализма, были, тем не менее, книгой живой, очень хорошо и профессионально написанной. И они, помимо премии, принесли Трифонову недолгую передоттепельную славу. Эта книга обсуждалась, в библиотеках устраивались творческие встречи и диспуты. Она в каком-то смысле подготовила бурные общественные дискуссии по поводу романов Николаевой «Битва в пути», Дудинцева «Не хлебом единым». Она практически первой начала ставить моральные вопросы. Правда, в уродливом обществе, в уродливой обстановке и вопросы эти были уродливыми, но тем не менее книга заставляла хоть как-то полемизировать.

После этого наступил очень долгий период поисков себя. Трифонов написал небольшой цикл рассказов об освоении Средней Азии, о пустыне, роман «Утоление жажды», который сам он считал неудачей, хотя роман этот, в общем, по советским меркам, неплохо написан, примерно на уровне катаевского «Время, вперед!», и задание там, в общем, то же самое. И только во второй половине шестидесятых очень медленно, не зря Твардовский называл Трифонова «тугим», очень медленно, прежде всего через рассказы, он начал нащупывать свою литературную манеру.

Вот именно эта манера, а не какие-то социальные разоблачения, даже не какие-то экзистенциальные прозрения, именно этот почерк сделали Трифонова писателем номер один в семидесятые годы, потому что в советской литературе все-таки форма важнее содержания. Форма проговаривается о большем, содержание вынужденно унифицировано, ни о чем не скажешь. Но тем не менее, Трифонов самим изяществом, невероятной плотностью своего письма, огромным количеством подтекстов, отсылок и референций, вот этим он превратил свою литературу в невероятно живой и насыщенный диалог с читателем. Читатель все время ловит брошенные ему мячи.

В рассказе «Игры в сумерках», где с помощью множества намеков, подтекстов и умолчаний описываются игры в теннис в дачном поселке, который постепенно выкашивают репрессии, вот в этом рассказе есть все время эта метафора постоянного наблюдения за мячиком, летает тугой мячик туда-сюда, и надо все время его отбивать. Вот читатель Трифонова все время в положении теннисиста, которому бросают довольно крутые, резаные подачи, странные, когда надо все время бегать по корту, чтобы уследить авторскую мысль.