100 великих катастроф на море

Оказывается, благодаря шторму камни, на которых сидел «Богатырь», пробили двойное дно и водой залило первые четыре отсека. Старший техник, видя это, доложил адмиралу, что если переборка не выдержит, зальется и пятый отсек, крейсер пойдет кормой ко дну или же сломается пополам. Тогда-то и начали свозить команду на берег. К счастью, переборка выдержала.

«Богатырь» сидит на камнях, таким образом, основательно: несколько из них вошли внутрь корпуса.

С 13 по 18 мая почти все время ежедневно ходим в Славянку, выходя около 4,5 часа утра и возвращаясь на ночь, около 9, во Владивосток, или всем отрядом, или только «Россия». Лишь два раза нам дали отдыхать…

Работы по съемке «Богатыря» подвигаются медленно; пробовали его два раза тащить, да ничего не вышло. Теперь «Богатырь» разоружается, под боковые пробоины подвели пластыри; сняли носовую башню, всю артиллерию, переднюю мачту, трубы. Одним словом, работы было вдоволь, а тут, как нарочно, почти каждый день сторожевые миноносцы производят ложные тревоги: камни в тумане принимают за миноносцы, корейские шаланды – за неприятельские корабли, звезды или зарницу – за прожекторы. Нередко мы бросали все работы, баркасы с водолазами, шлюпки с людьми и выходили в открытое море для прикрытия «Богатыря» и, проходивши взад-вперед часа четыре, получали известие, что тревога ложная. Итак, с «Богатырем» пока неважно, хотя всякий желающий и применяет свой способ для снятия крейсера. Один инженер, например, предложил взорвать вошедшие вовнутрь камни; водолазы сверлили их дней десять и, когда уже было все готово (и) хотели подрывать камни, вдруг вспомнили, что в соседнем помещении находится залитый машинный погреб – работа насмарку…

22 мая. Все стоим или ходим к «Богатырю».

Мичман довольно верно зафиксировал все фазы происшествия и ликвидации его последствий, так что добавлять здесь особо нечего, кроме того, что опасность «Богатырю» погибнуть была практически постоянной – настолько сильно и часто его било о камни, да и японцы, откровенно говоря, проворонили прекрасный случай покончить с беспомощным русским кораблем, если уж не забрать его самим (вряд ли бы им это позволили, аварийный крейсер круглосуточно охраняли миноносцы). В итоге снять его с камней русским удалось лишь 1 июня. Поскольку Колоколов ушел в новый поход, снятие крейсера в его дневнике не отображено, а вернувшись, он отметил: «7 июня… К нашему возвращению во Владивосток был даже приготовлен к принятию раненых госпиталь, а «Богатырь» – к выходу из дока, на случай повреждения в бою какого-нибудь из наших кораблей. «Богатырь» будет готов, говорят, через 2,5 месяца: будут ставить временные деревянные заделки пробоин, таран совсем отнимут (он был свернут в сторону)».

Увы, мичман был чересчур оптимистичен: в строй «Богатырь» смог вступить лишь по окончании войны, его постоянно вытаскивали из дока для ремонта других кораблей, которые были изрешечены в бою 1 августа 1904 г., когда был потерян доблестный «Рюрик», и позже из-за подрывов на минах и навигационных аварий. Да и сам ремонт «Богатыря» в условиях военного времени и дефицита всевозможных материалов не мог быть осуществлен качественно: как свидетельствуют документы, проект ремонта путем забивки пробоины древесиной и покрытием тонким кровельным железом (!!!) привел лишь к потере сил и времени: «При существующем исправлении крейсер 1-го ранга «Богатырь» плавать не может, потому что если в настоящее время не достигнуто полной водонепроницаемости в доке, то на волнении явится тем большая вероятность неполной водонепроницаемости».

Обанкротившаяся в дальневосточной политике царизма страна использовала «Богатыря», «Россию» и «Громобой» на Балтике, где они прослужили всю Первую мировую войну и были проданы на слом советской властью.

Крейсер «Изумруд» на камнях (1905 г.)

Легкий трехмачтовый и трехтрубный крейсер «Изумруд» являлся русской «лицензионной» копией немецкого «Новика», построенного для нашего флота фирмой «Шихау» – юркого крейсера-разведчика, истребителя миноносцев – можно сказать, наполовину крейсера, наполовину – миноносца. «Изумруд» и его собрат «Жемчуг» получились не столь удачны, как их «прародитель», – мореходность была хуже, скорость не превышала 24 узлов («Новик» легко давал 25), однако все равно кораблей такого касса у нас практически не было, и они могли б оказаться не без пользы, если б Русско-японская война не забрала двух представителей этого типа: «Новик» погиб у Сахалина (впоследствии поднят японцами), а об «Изумруде» мы сейчас расскажем («Жемчуг» погиб в 1914 г. в бухте Пенанг).

Длина его была почти 106 метра, ширина – 12,8 метра, осадка – 5,3 метра. Водоизмещение – всего 3130 тонн. Артиллерия – совершено незначительная: восемь 120-мм пушек в качестве основного калибра. Остальные – просто мелочь. Но ведь не для борьбы с броненосцами он и был разработан, его сила была в юркости и скорости.