100 великих катастроф на море

Некто У. О. С. Джилли, работая над своей книгой «Рассказы о кораблекрушениях Королевского флота между 1793 и 1857 гг.», вышедшей в 1864 г., изучил и проработал множество подлинных бумаг британского Адмиралтейства. Мы предлагаем читателю наш перевод трех описанных им случаев катастроф кораблей, имевших место в конце XVIII в.

1 мая 1795 г. корабль «Бойн», флагман адмирала Пейтона, бросил якорь на Спитхедском рейде; капитаном был Джордж Грей. Джилли так восстановил происшествие по официальным документам:

«Причина возникновения пожара так и не была доподлинно установлена; предполагают, однако, что горящая бумага из картузов матросов, упражнявшихся в стрельбе и паливших с наветренной стороны кормы, влетела через галерею квартердека в адмиральский салон и подожгла бумаги и прочие находившиеся там легковоспламеняющиеся предметы. Так или иначе, языки пламени показались из кормы прежде, чем возгорание было обнаружено, и, невзирая на объединенные усилия команды и офицеров, все судно было охвачено огнем с кормы до носа. Заметив огонь, шлюпки со всех кораблей поспешили оказать помощь «Бойну», и вся команда была спасена за исключением 11 человек. Поскольку пушки «Бойна» были заряжены, они начали стрелять по мере нагревания, и много вреда могло бы быть причинено кораблям и людям, если бы [заведовавший] портом адмирал, сэр Уильям Паркер, не дал сигнал находившимся на опасном расстоянии судам отойти. Однако на «Королеве Шарлотте» двое людей были все же убиты и один ранен. Около половины первого пополудни горящий корабль сорвался с якорей и взорвался с ужасающим грохотом. Во время этого инцидента адмирал Пейтон и капитан Грей находились на заседании трибунала по делу капитана А.Дж. П. Моллоя».

Фрегат «Амфион» прибыл для ремонтных работ в Плимут. 22 сентября 1796 г. он стоял, пришвартовавшись к корпусу блокшива – выведенного из состава флота старого корабля, и на него устанавливали бушприт в нескольких ярдах от дока.

«Корабль готовился к отплытию, и на нем было не только более 100 человек команды, но и их женщины и дети, так что норма его обычной нагрузки была превышена. В 4 часа пополудни в Стоунхаусе и Плимуте почувствовали сильный толчок, словно от землетрясения. Небо в направлении доков окрасилось огнем, и в момент все улицы были заполнены обитателями, спрашивающими друг у друга, что случилось. Когда волнение несколько улеглось, было объявлено, что взорвался «Амфион», и тогда все поспешили к доку, где узрели душераздирающую сцену. Повсюду были разбросаны куски дерева, рангоут и снасти, а палуба блокшива, к которому был пришвартован фрегат, была красной от крови, покрыта оторванными членами и безжизненными телами, и все было черным от пороха.

Команда фрегата была набрана из жителей Плимута, и в то время, как изуродованные останки собирали и относили в госпиталь, отцы, матери, братья и сестры толпились в воротах, стремясь узнать, при смерти ли еще их родные или уже умерли. Из-за внезапности катастрофы невозможно было дать точный отчет о происшедшем; однако от уцелевших собраны следующие сведения.

Капитан, Израэль Пэлью, обедал в своей каюте с капитаном 64-пушечного голландского корабля «Овериссель» Сваффельдом и первым помощником «Амфиона», когда они мгновенно были подброшены на карленги (усиленные балки продольного набора палубы, соединяющие полубимсы друг с другом и с бимсами, то есть поперечными балками набора. – Е.С.) верхней палубы. Капитан Пелью оказался достаточно хладнокровен, чтобы сообразить и успеть выскочить из каюты до второго взрыва, которым он был сброшен в воду; вскоре его подобрала лодка, и он отделался лишь легким ранением.

Заседание Адмиралтейского комитета в 1808 г.

Первый помощник, последовав его примеру, так же спасся. К сожалению, капитан Сваффельд погиб, либо будучи оглушен, когда первым взрывом его ударило об карленги, либо ударившись о блокшив. Месяц спустя его тело было обнаружено с расколотым черепом, возможно, когда он попал меж корпусов двух судов (то есть «Амфиона» и блокшива. – Е.С.).

В момент взрыва часовой у каюты смотрел на свои часы, выпавшие из его рук, и был оглушен; более он ничего не помнил, пока не очутился в безопасности на берегу, практически не раненный. Спасение боцмана тоже было довольно примечательным: он стоял на крамболе (брусе, с конца которого подтягивают якорь, теперь заменен кат-балкой. – Е.С.), руководя подъемом снастей, когда внезапно ощутил себя вверх тормашками; затем он без сознания упал в воду. Придя в себя, он увидел, что запутался в снастях и сломал руку. Он попытался освободиться, что с трудом и сделал, и вскоре был подобран лодкой, не получив больше повреждений.

Спасение ребенка вовсе было уникальным: в тот момент ужаса мать обхватила его руками и, страшно даже рассказывать, нижняя часть ее тела была разорвана на куски, в то время как верхняя осталась невредимой, и так ее и нашли – прижимавшую живого ребенка к мертвой груди.