Читаем 101 ночь. Утерянные сказки Шахразады полностью

— Я прибыл из страны персидских царей, а именно из Персии, — сообщил царский сын.

При этом ответе некоторые из заключенных разразились громким хохотом.

— О юноша, — сказали они, — мы уже слышали речи многих людей. Но то, что рассказывают о персе, который сейчас здесь с нами, действительно невероятно. Он явно самый бессовестный лжец и обманщик, да еще и уродливей любого другого человека.

— Как это? — спросил в свою очередь царский сын. — И что же вам известно из его обманов?

— Этот перс утверждает, будто он — мудрец, — сообщили они. — Когда однажды наш царь выехал со своими друзьями на охоту, он обнаружил его сидящим рядом с девушкой и деревянной лошадью. Перс утверждал, что он — ее муж, но она обругала его лжецом и объяснила, что он ее похитил. Тогда царь взял девушку с собой во дворец, но, когда он захотел, чтобы она принадлежала ему, она ему отказала. За это время она сошла сума, — продолжали они свой рассказ, — и царь пообещал тому, кто сможет ее исцелить, половину своего состояния. Мудрец же сидит здесь с нами в глубокой печали и ничего не ест и не пьет.


Рассказывают:

Когда царский сын услышал этот рассказ, он очень обрадовался. Но он сохранил тайну в своем сердце и начал беседовать с заключенными и проговорил до тех пор, пока не настало утро. Тогда они потащили его к царю и сообщили о его прибытии.

— Кто ты, о незнакомый юноша? — допрашивал его паж. — Из какой страны ты прибыл? И какая у тебя профессия?

— О повелитель, — ответил юноша, — что касается моего имени, то это персидское имя. Моя родина Персия. А на вопрос о моей профессии я могу ответить: я врач и умею лечить больных и сумасшедших. Со своим искусством я брожу по земле, чтобы служить и помогать людям. При этом я полагаюсь на слово Господа, которое гласит: «Над каждым, обладающим знаниями, стоит посвященный».

Услышав его речь, царь очень обрадовался его появлению.

— О мудрый человек, — сказал он, — ты прибыл весьма своевременно, поскольку нужен нам. Одна из моих девушек душевно больна, и, если ты освободишь ее от ее безумия, я разделю с тобой свое царство.

— Моя обязанность попытаться, — сказал в ответ юноша, — но исцеление может дать только Господь. — Затем он попросил царя: — Опиши мне в точности, что сейчас происходит с девушкой и каким образом злой дух овладел ею.

И царь рассказал ему ее историю и сообщил о том, как отобрал ее у дряхлого мудреца.

— А что ты сделал с лошадью? — задал вопрос царский сын.

— Она стоит у меня в сокровищнице, — ответил царь, — но мы не знаем, как она действует и годится ли она на что-либо или же может принести вред.

Тогда царский сын сказал себе: «Разумнее всего сначала осмотреть лошадь и тщательно ее обследовать, прежде чем предпринимать что-нибудь еще. Тогда, если царь неожиданно передумает, с ее помощью я его перехитрю и быстро спасусь».

— Я хотел бы посмотреть на эту лошадь, — снова обратился юноша к царю. — Может быть, в ней есть что-то такое, что может пригодиться мне при лечении девушки.

Царь тут же встал, взял юношу за руку, повел его в свою сокровищницу и показал лошадь.

Царский сын обошел вокруг нее, проверил механику и нашел ее в неповрежденном состоянии. Тогда он понял, что его хитрость удалась.

— А теперь я хотел бы увидеть девушку, — сказал он царю, и тот повел его к ней.

Как только девушка увидела царского сына, она начала размахивать руками и вопить. Это она сделала для того, чтобы обмануть царя и чтобы он не подходил к ней слишком близко.

Царский сын чуть не упал на пол от радости.

— Я найду прибежище у Господа от проклятого дьявола, — провозгласил он, подходя к ней. — Именем Господа, Всемилостивого, Милосердного!

Девушка ударила себя по лицу, возвысила голос и закричала еще громче.

В это время юноша подмигнул ей и прошептал:

— Продолжай и дальше вести себя так же!

— О повелитель, — обратился он затем к царю, — пусть ее крик не пугает тебя. Я исцелю эту девушку, если будет на то воля Божья.

Царь поблагодарил его.


На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.

Девяносто третья ночь

Так говорит Фахараис, философ:

— Мой повелитель! — продолжила она рассказ. — После этого царь начал делать ему разнообразные заманчивые предложения.

Но юноша сказал:

— Принеси мне две курицы — вареную и жареную, обе как следует приправленные.

Царь велел исполнить его пожелание, и царский сын связал девушке руки и начал кормить ее этой пищей. И сам ел вместе с ней. При этом он тайно давал ей указания и обещал освободить ее. Царь же ничего не заметил.

Юноша провел с девушкой три дня. На четвертый день пришел царь.

— Я хотел бы видеть девушку, — потребовал он.

И юноша повел его к ней. Как только царь вошел, девушка снова стала неистовствовать.

— Я найду себе прибежище у Господа от проклятого дьявола, — заклинал ее царский сын и продолжал убеждать ее: — Именем Господа, Всемилостивого, Милосердного. Успокойся, благословенная женщина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тысяча и одна ночь

Похожие книги

Шах-наме
Шах-наме

Поэма Фирдоуси «Шах-наме» («Книга царей») — это чудесный поэтический эпос, состоящий из 55 тысяч бейтов (двустиший), в которых причудливо переплелись в извечной борьбе темы славы и позора, любви и ненависти, света и тьмы, дружбы и вражды, смерти и жизни, победы и поражения. Это повествование мудреца из Туса о легендарной династии Пишдадидов и перипетиях истории Киянидов, уходящие в глубь истории Ирана через мифы и легенды.В качестве источников для создания поэмы автор использовал легенды о первых шахах Ирана, сказания о богатырях-героях, на которые опирался иранский трон эпоху династии Ахеменидов (VI–IV века до н. э.), реальные события и легенды, связанные с пребыванием в Иране Александра Македонского. Абулькасим Фирдоуси работал над своей поэмой 35 лет и закончил ее в 401 году хиджры, то есть в 1011 году.Условно принято делить «Шахнаме» на три части: мифологическая, героическая и историческая.

Абулькасим Фирдоуси

Древневосточная литература
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги