101 ночь. Утерянные сказки Шахразады

Как попасть из Индии и Ирана через Страну Цветов и долину-вади Варваров в Северную Африку и Андалузию? Где мы можем застигнуть хитроумных супругов во время любовных игр со страстными любовниками и в двух шагах от себя встретить огнедышащих драконов и воинственных амазонок, сражающихся с всадниками и богатырями? Что общего между купцами из Кайруана и людоедами с Камфарного острова? И кто описывает нам — за столетия до появления на свет Леонардо да Винчи — деревянный летательный аппарат со стартовым винтом и винтом приземления и, вероятно, древнейшее сигнальное устройство в истории литературы? Средневековый арабский сборник историй «Сто и одна ночь» объединяет в один букет красочных мотивов самые различные жанры, протагонистов и места действия. Каждая отдельная история уже сама по себе является достаточно увлекательной. Но, собранные воедино, истории из «Ста и одной ночи» образуют замечательную сокровищницу повествований, места действия которой и пути преданий охватывают чуть ли не весь известный в те времена мир, а поэтическая непосредственность и свежесть сохранились до наших дней.

Сейчас ситуация ни в коем случае не выглядит так, будто более крупного и несравнимо более известного собрания «Тысяча и одна ночь» еще не существовало, когда в Испании около 1234 года на свет появилась рукопись под названием «Сто а одна ночь». Примерно за триста лет до этого надежные источники — арабские литературоведы, библиотекари и историки — сообщают нам о переведенном с персидского языка и затем усовершенствованном на арабском языке собрании «Тысяча ночей». Его сохранившемуся до наших дней названию — «Тысяча и одна ночь» — уже тогда было около ста лет. А его самый древний сохранившийся рукописный фрагмент еще в XIII в. насчитывал целых четыреста лет[13]. Однако все это происходит на востоке арабского мира, в Багдаде, Каире, Дамаске и других городах Ориента, или Ближнего и Среднего Востока. А со «Ста и одной ночью» мы находимся, напротив того, на Западе, в арабском Окциденте, то есть в Западной Европе.

Об Ориенте Окцидента Ориента

Аль-Андалус — исламская, или мавританская, Испания[14] — была завоевана в 711 г. располагавшимся в Танжере берберским генералом Тариком ибн Зиядом, находившимся на службе у умаядского губернатора североафриканской провинции Ифрикия. Всего на четырех кораблях Тарик причалил к горному массиву, которому с этого времени суждено было носить его имя: Гибралтар (по-арабски «Габаль Тарик», что значит «гора Тарика»). После свержения династии Умаядов в Дамаске халифами Аббасидов и бегства последних Умаядов в Аль-Андалус там в 756 г. был основан эмират Кордоба; в 929 г. он был преобразован в халифат. Из-за смут гражданской войны этот халифат распался на множество мелких княжеств, на так называемые королевства Таифа. Начиная с 1086 г. короли Таи-фа много раз приглашали альморавида Юсуфа на помощь в сражениях против короля Альфонса Шестого. В 1086 г. он разбил Альфонса, затем в период до 1095 г. завоевал мелкие королевства и таким образом объединил Иберийский полуостров под североафриканским владычеством. С того времени Аль-Андалус и Магриб — то есть арабские страны Северной Африки западнее Египта — были тесно связаны между собой. И снова из той же Северной Африки вождь берберов ибн Тумарт (умер в 1130 г.), считавший себя посланником Аллаха, правоверным властителем, объявил альморавидам войну. Верные ему альморавиды установили в 1147 г. господство на всем Западе исламского мира, в том числе в Аль-Андалусе. Они проводили жесткую религиозную политику, из-за чего многие христиане и евреи покинули Иберийский полуостров и переселились в регионы с более терпимыми исламскими правительствами[15]. Около 1230 г. началось правление Насридов Гранады, которое столетие спустя пережило символическую высшую точку своего развития, выразившуюся в строительстве знаменитой Альгамбры.

Все эти достижения были отодвинуты на задний план Реконкистой, то есть завоеванием потерянных территорий Кастилии, Арагона, Португалии и других католических королевств, которая в 1492 г. завоеванием Гранады положила конец арабскому господству в Аль-Андалусе. Тем не менее семь столетий (с VIII по XV в.) представляют собой достаточный промежуток времени для того, что принято называть «чудом Аль-Андалуса»[16]: развиваются литература, науки, переводы находятся на высшем уровне и обслуживаются приверженцами трех религий. Под арабским владычеством достигает зенита также древнееврейская поэзия. Сооружаются архитектурные шедевры и украшаются единственными в своем роде изразцовыми мозаиками мудехар, выращиваются и экспортируются в другие страны Европы новые культурные растения Востока, такие как сахарный тростник, артишоки и лимоны. В этой плодотворной атмосфере появляется младшая сестра «Тысячи и одной ночи» — «Сто и одна ночь».