101 разговор с Игорем Паниным

– Контраргументы руководителей компании УГМК, которые обещают и рабочие места, и соблюдение экологических стандартов, и сохранение природных заповедников, вы не принимаете?

– Уже была такая примерно история со свинофермой в Воронежской области. Когда ее начинали строить рядом с Новохоперском, тоже говорили: экологические нормы будут выполняться, появятся новые рабочие места. В результате нет никаких новых рабочих мест, никакие нормы не выполняются. Когда ветер со стороны свинофермы дует, то половину города накрывает жуткая вонь. Те же люди, которые пробивали проект этой свинофермы, чиновники, они теперь точно также уверяют население, что все прекрасно будет с никелем. Но люди не дураки. Когда их обманули один раз, обманули второй – с какой стати они должны верить? Да, собственно говоря, я ведь апеллирую не только к высказываниям простых жителей. Данилов-Данильян, Яблоков – ученые с мировыми именами только и говорят о том, насколько опасно строить цветмет-комбинат в Воронежской области. А что касается УГМК – понятно, что владельцы компании хотят заработать деньги. Они могут все, что угодно, сказать и все, что угодно, пообещать.

– Россия имеет некоторую историю народной борьбы за свои экологические права – и Химкинский лес, и целлюлозно-бумажный комбинат на берегу Байкала. Новохоперская история – пожалуй, самая громкая общественная кампания последнего времени. Обращает на себя внимание, что в защите родной природы объединились разные социальные группы – и крестьяне, и казачьи организации, и воронежская интеллигенция, и всякие креативные люди из Москвы. С чем вы связываете такое единение вокруг этого конкретного вопроса?

– Так получилось просто потому, что где-то такое должно было произойти. С тем же Байкалом, когда его защищал Распутин, ситуация складывалась по-другому: у знаменитого писателя был выход на верхи – на президента. С Хопром получилось так, что долгое время у территории не было таких знаковых заступников, поэтому, наверное, началась самоорганизация. В том же Новохоперске практически все население города выходило на митинги. Я знаю это потому, что у меня там много друзей детства, много знакомых. Даже моя мама – пенсионерка, инвалид второй группы, – тоже пошла на митинг. У нас очень трудно раскачать народ. Можно сколько угодно писать в Фейсбук, в Твиттер воззвания – мало кто будет на это обращать внимания. А когда вдруг совершилась такая самоорганизация, то многие люди, которые давно уже махнули рукой на политику, – например, такие как я – они в смысл такой борьбы поверили и горячо ее поддержали.

– Значит, вы верите в то, что победите?

– Ну, сказано же классиком: «Но пораженья от победы ты сам не должен отличать». Хотелось бы прежде всего, чтобы ситуация разрешилась цивилизованно, без кровопролития. Не хотелось бы, чтобы пострадала природа. А получится ли так – не знаю. Когда на участке геологоразведки сожгли оборудование и снесли забор, одни люди фактически сдерживали других людей от того, чтобы не продолжать действовать силой. Народ вошел в такой раж, что все могло закончиться куда печальней, чем закончилось. Делать какие-то прогнозы я не берусь. Могу обещать другое: если так получится, что разработки будут все-таки продолжаться, я не перестану заниматься этой проблемой, – заверил Радио Свобода поэт и публицист Игорь Панин.

Записал Андрей Шарый

Радио «Свобода», прямой эфир от 4 июля 2014 г.

«Свой народ мы не бросим»

Интервью Захара Прилепина с поэтом Игорем Паниным

Поэтов, исповедующих ценности, условно или конкретно говоря, либерального толка, у нас более чем достаточно. Сильных поэтов, которые прямо говорят, что они – националисты, куда меньше. Вот Игорь Панин есть, да и все почти… Разве что Всеволод Емелин еще.

Естественно, в свете всех предыдущих, текущих и ожидаемых событий, мы не могли не пообщаться с Игорем. Далеко не во всем я с Паниным согласен…

– На что живешь?