1066. Новая история нормандского завоевания

Тем не менее, притязания на то, что он является законным наследником Эдуарда, были весьма существенны, если Вильгельм собирался обрести в Англии какую-то опору, помимо нормандского войска, которое привело его к власти. Ради этих притязаний он оставил при себе значительное число церковных иерархов и светских магнатов — например, эрлов Эдвина, Моркара и Вальтеофа, архиепископов Стиганда и Элдреда, нескольких конюших, большую часть епископов и аббатов, в частности, таких своих преданных сторонников, как епископ Уэллский Гизо и Этельви, настоятель Ившема, а также какое-то количество влиятельных тэнов. Они составляли достаточную часть в королевском совете, чтобы в Англосаксонской хронике его по-прежнему именовали уитенагемотом.[171] Эти люди все так же одобряли королевские указы и свидетельствовали грамоты. Некоторые представители знати и почти все епископы были готовы «действовать во благо короля». Говорится, что жители некоторых городов были готовы «твердо выступить на стороне нормандцев против своих соотечественников».

Архиепископу Стиганду оставили его кафедру в Кентербери, несмотря на сомнительность его статуса, и позволили распоряжаться доходами, которые приносили обширные угодья, находившиеся под его властью, пока в 1070 году папские легаты не сместили Стиганда и не заключили его в темницу в Винчестере. Один нормандец, Ремигий, назначенный епископом Дорчестера, даже отправился к Стиганду, чтобы тот рукоположил его в сан, из-за чего ему позже пришлось мириться с Ланфранком.

Приближенные короля Эдуарда — к примеру, Роберт Фиц-Уимарк и Регенбальд (священник, бывший на деле, если не по титулу, советником Эдуарда Исповедника) — остались на своих должностях (хотя позже Регенбальда заменил нормандец Херфаст, которого затем сделали канцлером). Все эти люди получили подтверждение своего статуса, покорившись власти Вильгельма, и по большей части оставались ему верны.

Поскольку Вильгельм вторгся в Англию с благословения папы Александра II, духовенство было готово использовать свое влияние, чтобы не допустить неповиновения новому властителю. Их примеру последовали конюшие, герефы, сборщики податей и многие влиятельные тэны. К концу 1067 года Англия к юго-востоку от линии Уош-Северн (за исключением юго-западных графств Девон и Корнуолл) оказалась под властью захватчиков.

На этом этапе не приходится говорить об открытых вспышках недовольства или мятежах, хотя сомнительно, чтобы все англичане изъявили такую же готовность признать своим королем Вильгельма Бастарда, как те, кто хотел сохранить свои титулы и земли. Существовала давняя традиция, восходящая к собору в Челси в 787 году, согласно которой лишь потомок, рожденный в законном браке, мог стать королем и быть признанным «епископами и старейшинами народа» (то есть уитенагемотом); утверждалось, что человек, рожденный от «прелюбодеяния или кровосмесительной связи, не вправе претендовать на корону». Король Вильгельм получил трон, лишив жизни множество английских тэнов, и все же заявлял, что является королем по праву наследования, «английским королем милостью Божьей». Это были сильные утверждения и в свете английских традиций, и в свете христианского вероучения.

Вот что пишет об этом Вильгельм из Пуатье:

«Если спросят, каковы были его наследственные права, мы ответим, что король Эдуард и сын герцога Роберта состояли в близком родстве, ибо тетка Роберта по отцовской линии Эмма была сестрою герцога Ричарда II, дочерью герцога Ричарда I и матерью короля Эдуарда».

Разумеется, ни у Эммы, ни у ее внучатого племянника Вильгельма не было ни капли английской крови, но Вильгельм из Пуатье попросту пренебрег этой неудобной деталью. Так или иначе, нормандцы заявляли, как указано в одном из позднейших источников, что «Вильгельм, герцог нормандцев, по наследству получил английское королевство и силой утвердил свою власть в этой мятежной земле».[172]

Итак, в январе и начале февраля 1067 года король Вильгельм просто воспользовался административной структурой, существовавшей при Эдуарде, хотя в наброске одного из первых указов нового короля значится, что Вильгельм передает Регенбальду имения Латтон и Эйси в Уилтшире во владение «с тою же свободой, с какой ими владел король Гарольд». Это редкое и раннее признание существования Гарольда и указание его титула. Документ адресован графу Эсташу Булонскому и прочим должностным лицам, епископам Херману Шерборнскому и Вульфстану Вустерскому, конюшим Эдрику и Беорхтрику «и всем королевским тэнам в Уилтшире и Глостершире» и демонстрирует попытки короля показать себя правителем смешанного англо-нормандского королевства. Он был выпущен весной 1067 года, перед самым отплытием Вильгельма в Нормандию.[173]