12 маленьких радостей и одна большая причина (СИ)

– Вряд ли название «Black Ivory» тебе о чем-то говорит, поэтому поясню поподробнее. Это один из самых дорогих сортов кофе, тысяча сто долларов за килограмм, а все из-за определенных трудностей с производством. Видишь, как я тебя балую? – лучезарно улыбнувшись, похвастался он своей щедростью. – Так вот, переходим к самой интересной части моего небольшого экскурса. Кстати, сколько там у тебя осталось? Ух ты, почти все выпила? Умница моя. Опять я отвлекся. Заметила, что вкус этого кофе куда мягче остальных? Желудочная кислота слонов разрушает белок, заставляющий напиток горчить, и умельцы из Таиланда нашли этому применение. Все кофейные зерна скармливают несчастным животинкам, и через тридцать часов, кхгм, на выходе мы получаем высококачественный продукт, который ты сейчас с таким удовольствием поглощала.

Интересно, долго ли я буду обливать несчастного ангела кофе? Хотя если в первый раз это было совершенно случайно, то сейчас «фонтан» был вполне спланированной местью. Ну или не совсем. В любом случае, любопытные сведения о том, что кофейные зерна, из которых был сварен мой напиток, побывали в кишечнике слонов, а потом их достали из испражнений, спровоцировали этот поток, а посему вся вина с меня снимается.

– Черт возьми, Изабелл, сколько можно портить мои вещи? – сквозь смех произнес мужчина, отряхивая рубашку от темных брызг.

– Портить вещи?! Встречное обвинение: сколько можно надо мной издеваться?

– У меня есть еще куча времени до Рождества, так что долго, очень долго, – приблизившись, он оставил между нами непростительно маленькое расстояние, заставляя меня вновь покраснеть, смущаясь. – Кстати о Рождестве. Идем, – хватая меня за руку, небрежно бросил Гейб, потянув к выходу.

– Эй, ковбой, попридержи коней! Во-первых, мы договорились на суточный отпуск, а во-вторых, я все еще в пижаме, а на улице зима полным ходом, если ты еще не заметил! – запротестовала я, пытаясь вырваться из цепкой хватки мужчины. Глубоко вздохнув, тот резко остановился, из-за чего я тут же на него налетела, не успев затормозить. Раздался щелчок пальцев, и пижама, словно по волшебству, сменилась лосинами и теплой вязаной туникой, а вместо уютных тапочек появились зимние сапожки. Если бы я так на работу в свое время собиралась, то выговоров за опоздание было бы куда меньше.

– Леди и джентльмены, экипаж рад вас приветствовать на борту «Архангел Эйрлайнс»! Закройте глаза и пристегните ремни, следующая остановка пока что останется в секрете, ведь так куда интереснее. Приятного полета и мягкой посадки! – смеясь, «пилот» закрыл мне глаза рукой и приобнял за талию, после чего рядом послышался странный хлопок и шум машин.

– Вот мы и на месте, сладкая, – протянул Габриэль, стоящий позади. К сожалению, я так и не увидела, где именно находится это самое «на месте», ведь мужчина не давал мне открыть глаза, закрывая их ладонью.

– Как я понимаю, руку ты не уберешь?

– Правильно понимаешь, Холмс. Если уберу – испорчу весь сюрприз. Идем, – аккуратно обняв меня за талию, архангел медленно двинулся вперед, пропустив меня перед собой, постоянно поддерживая. Под ногами раздавался приятный хруст снега, звук которого я уже успела позабыть за эти несколько дней сумасшествия вдали от дома. Морозный воздух приятно обжигал щеки и нос, наконец-то я чувствовала на себе сиплое дыхание декабря. Несколько минут мы молча плутали по витиеватым тропинкам где-то вдали от городского шума, вокруг не было ни единого звука, кроме тихого шепота ветра.

– Все, принцесса, можешь открывать глаза, – мягко улыбаясь, мужчина отвел руки, давая мне возможность наконец увидеть картину происходящего, а не догадываться обо всем по звукам.

– О Господи, – прошептала я, пытаясь сдержать отчетливо проявляющуюся улыбку. – Это же…

– Да-да, это лошади, даже белые и целых две, – торопливо произнес архангел, подталкивая меня к этим прелестным созданиям. – Хватит любоваться, я кататься хочу!

– Да подожди ты, – прошептала я, медленно подходя к одной из лошадей, той, что была немного ниже второй. Осторожно, с левой стороны, как меня учил отец в далеком детстве, которое не хватает сил забыть. Добрые, немного печальные, но такие огромные глаза доверчиво смотрели на меня, изредка подрагивая от внезапно нагрянувшего дуновения ветра. Немного выждав, я решилась прикоснуться одними только кончиками пальцев к белоснежной гриве кобылы, а затем и провести ладонью по ее шее, немного осмелев. Лошадь довольно фыркнула, ласково уткнувшись мордой в мою руку, словно прося, чтобы ее погладили. Восторженно улыбнувшись, я послушно потрепала кобылу по загривку, но вскоре эту идиллию прервал порядком соскучившийся Габриэль:

– Девушки, мы вам не мешаем? Значит, с Афиной ты и нежная, и заботливая, а как я что-то сделаю, так все, Третья Мировая в самом разгаре, – шутливо обиделся он, беря второго коня за поводья. – Идем, Гладиатор, нам тут не рады.

– Рады, рады, только прекрати истерики, – засмеялась я, успокаивающе похлопав обиженного по плечу. – Ты поможешь мне сесть в седло?