12 смертей Грециона Психовского

И даже сейчас, в игре тени и света (по большей части, конечно, тени), Психовский, потирающий виски, различил черные письмена на языке Визиря.

– Это все из-за них, да?

Заххак облизнулся – на этот раз специально.

– Заклинания, профессор, имеют большую силу – незримую здесь, среди людей, но большую. А любые заклинания – это слова. А когда любые твои слова сразу становятся заклинаниями, многократно усиливаясь… Я благодарен египтянам, которые додумались до этого – в остальном же эти глупцы не поняли, к какой силе прикоснулись.

– Пахнет промывкой мозгов, – между дела добрался Аполлонский и принялся насвистывать какую-то мелодию.

Визирь Духовного Пути еле-заметно улыбнулся.

– Зачем Лемурии нужен Вавилонский Дракон? Зачем он нужен Духовному Пути и Змееносцу – профессору надоело идти окольными путями, и он решил включить осадные машины – правда, шанс, что они взяли бы стены этой обсидиановой крепости, сводился к нулю.

– Вы сами уже ответили на этот вопрос – эклиптика ломается. А никому, особенно никакому правителю, не было бы приятно, если бы он начал понимать, что теперь в других оттисках его действия могут нести иные последствия. Ну и к тому же, нельзя ломать правила небесного свода – это к добру не приводило никогда.

– Но это не главная причина, – буркнул Психовский. – Я слышал разговоры ваших магов, и они…

– Конечно, это далеко не единственная причина. Это было бы слишком глупа.

– Так расскажите мне о других причинах – о том, зачем Дракон нужен Духовному Пути.

Заххак криво улыбнулся.

– Это залог того, что в Духовный Путь будут верить – вздохнул Визирь Духовного Пути. – Потому что люди бояться потерять себя, и страх этот не фантомен, он не берется из воздуха.

– Знаете, Эхнатона это ни до чего хорошего не довело – заставлять верить в себя, лишь подменив понятия…

– Эхнатон был глупцом, который понял все совсем не так, – в слова эти было вложено столько силы, что даже художник схватился за голову и прекратил свистеть. – Ему не хватило ума, что нельзя поставить себя на место бога, заставив верить в себя – это ничего не даст. И то, что стать богом в буквальном смысле нельзя, до него, да и до многих других, тоже не дошло. Увы, не в природе человека взять и превратиться во всемогущую сущность – даже заручившись верой, а ведь только это держит богов на плаву.

– И вы решили поставить себя не на место бога, а на место вашего Духовного Пути, который и гроша медного не стоит… – вставил Грецион, прильнув к решетке и с приливом спонтанной злости сжав прутья.

– Для моего пленника вы соображаете быстро, но не слишком метко, – развел руками Заххак. – Я и есть Духовный Путь – такой подход куда более эффективен, чем тот, что придумал дурак-фараон. Надо же, свести всех богов до одного, а потом сказать – что ты и есть этот бог, какая глупость. Впрочем, мы отошли от темы – вас ведь так интересовал Вавилонский Дракон.

Заххак ухмыльнулся.

– Сама его суть, его природа мне помогает. И я, скажу вам честно, очень удивлен, что правители до меня не додумались до этого. При этом так приятно осознавать, что твоя судьба будет едина для всех возможных вариантах, она не расщепится на тысячу «если». Да, профессор?

Грецион промолчал. Дождавшись, пока Визирь Духовного Пути оближет высохшие губы и вновь покажет письмена на языке, Психовский все же сказал:

– Но вы так и не сказли, что это за суть… Почему Вавилонский Дракон должен быть взаперти только здесь? Какая главная причина?

И старостью лицо Заххака оказалось совсем рядом. Визирь Духовного Пути наклонился к уху профессор и прошептал:

– Всему свое время.

Фраза хлынула в мозг взрывной волной, и Грецион вновь схватился за виски́ – как раз в этот момент запах скисших ягод усилился, а религиозное бормотание в голове залилось эхом.

– Черт, почему нельзя ответить нормально! – Психовский со злостью дернул за прутья и осел на каменном полу.

А вот теперь Заххак рассмеялся – смех его гремел в голове то грохотом далеких камней во время сильнейшей грозы, то звенел весенним бризом в просыпающемся лесу. Профессору пришлось отступить от решетки.

– Всему свое время, – Визирь Духовного Пути завернулся в свою простенькую белую мантию. – Но я дам вам совет, профессор – возможно, он утолит ваше любопытство. Поменьше смотрите в глаза Вавилонского Дракона, ведь тот, кто взглянет в них, и умрет – потеряет самого себя в их глубине. Вы же не хотите, что бы вас постигла та же судьба, что постигла дочь Бальмедары по ее же глупости?

Психовский выудил из головы обрывки фраз: Инара ставшая частью Дракона, вместилище царей… Все это связывала какая-то общая красная нить, но профессор не мог ухватиться за нее. Зато теперь Грецион точно удостоверился, что Заххак не знает об истинной судьбе Инары.

– Просто скажите мне причину, – прошептал Грецион. – Просто скажите! Меня рвет, я не знаю, откуда берется вся боль, вся тошнота, так что просто скажите уже, что б вас!

– Воспримите мой совет, вот и все, хотя он вам, боюсь, и не понадобиться – прошептал Заххак. – Прощайте, профессор.