1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

«Сразу после утверждения на севере эстонских земель датчане заявили о претензиях на контроль во всем регионе… Контроль над основной немецкой гаванью на Балтике, Любеком, позволял датчанам регулировать доставку в Ригу и людей, и военной помощи», – замечал Хрусталев. Весной 1221 года могущественный Вальдемар II Датский закрыл для ливонцев гавань Любека, отчего приток пилигримов-крестоносцев из Германии резко сократился, что осложняло обеспечение обороноспособности Ливонии.

В 1220 году свои претензии на эстонские земли заявил и король Швеции. Правда, из этого ничего не вышло. Шведы высадились в Роталии, но вскоре их замок Леале был захвачен местными жителями, которые перебили весь гарнизон.

Русские засобирались в военный поход, почувствовав, что для этого наступил благоприятный момент, и разорвав мирный договор, заключенный с Ригой в 1220 году. Генрих Латвийский писал: «Русские из Пскова отослали обратно грамоту о мире, заключенном в Одемпе, а вслед за тем пришли с большим войском, и стоял во главе войска король Новгородский, уже на другой год убитый татарами (здесь Генрих просто ошибался. – В.Н.). И было в том войске двенадцать тысяч русских, собравшихся и из Новгорода, и из других городов Руссии против христиан в Ливонии. И пришли они в землю леттов и стояли там две недели, дожидаясь литовцев, опустошая все, что было поблизости. Затем они подошли к Вендену. Братья-рыцари выступили навстречу им к воротам, но не были они в состоянии противостоять множеству врагов, сожгли дома и деревню и отступили в свой замок».

Карамзин рассказывал, как русские войска под руководством Святослава Всеволодовича и сына Владимира Псковского Ярослава с литовскими союзниками «осадили сей город. С утра до вечера продолжалась кровопролитная битва. Немцы всего удачнее действовали пращами и тяжело ранили многих из наших Бояр под стеною. На другой день, узнав, что сам великий магистр Ордена, Вольквин, ночью вошел в крепость и что к осажденным скоро прибудет новая помощь, Святослав отступил».

После чего, по словам Генриха Латвийского, русские, «отойдя от замка, переправились через Койву, пришли к Торейду и разграбили всю область, сжигая все деревни, и церковь, и хлеб, лежавший уже сжатым на полях, а людей хватали и убивали, причиняя огромный вред стране». Новгородцы, похоже, быстро насытились добычей, и подвигнуть их на дальнейшие подвиги было уже невозможно. Поэтому поход Святослава ограничился разорением окрестностей Кеси, после чего он вернулся в Юрьев.

Но этот поход Святослава не остался без ответа. Менее чем через два месяца, зимой 1221/22 года, рыцари ордена вместе с ливами и латгалами провели ответный рейд по Новгородской земле. Сначала они уничтожили один из вспомогательных литовских отрядов, возвращавшихся из Пскова. А затем, пополнив ряды эстонскими ополченцами из Сакалы и Уганди, двинулись на Русь.

Это было первое в истории полномасштабное вторжение крестоносцев, поддержанных некоторыми прибалтийскими племенами, на русские земли. «Оставив позади Псков, они вступили в Новгородское королевство и разорили всю окрестную местность, сжигая дома и деревни, – не мог нарадоваться Генрих Латвийский. – И много народу увели в плен, а иных убили. И добрались летты до церкви недалеко от Новгорода, захватили иконы, колокола, кадила и тому подобное и вернулись к войску с большой добычей. И отомстив врагам, пошло все войско обратно с радостью и безо всяких потерь, и возвратился каждый в свой дом, и смыто было оскорбление, нанесенное русскими Ливонской церкви».

Примечателен не только факт первой прямой атаки крестоносцев на Русь, но и их тактика: разорению подверглась лишь территория, принадлежащая Новгороду. Псковские земли остались нетронутыми. Ставку на раскол между Новгородом и Псковом немцы будут делать и впоследующем, зная, что при Владимире Мстиславиче псковичи стремились к проведению самостоятельной политики, избегая военных столкновений в Прибалтике.

После этого массированного набега на Русь последовало несколько локальных вылазок со стороны латгалов и эстонцев. В первые месяцы 1222 года угандийцы разграбили Виронию, а сакальцы, форсировав Нарву, вторглись в области финно-угорских племен води и ижоры, которые населяли устье Невы и южное побережье Финского залива. Этот стратегически важный регион издревле находился в сфере исключительных интересов Руси. Водь и ижора в начале XIII века оставались язычниками и уже поэтому привлекали пристальное внимание латинских миссионеров. Нет сомнений, что нападение на эти земли было спровоцировано крестоносцами. «Немецкие и эстонские походы должны были не на шутку встревожить новгородцев… Разорению подвергаются исконно новгородские земли или стратегические области вдоль торговых путей по южному берегу Финского залива и Неве», – пишет Хрусталев.