1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

По завершении кампании 1237 года монгольские войска снова собрались вместе. Как сообщает Рашид ад-Дин, «осенью упомянутого года все находившиеся там царевичи сообща устроили курултай и, по общему соглашению, пошли войной на русских».

Глава 9 Голгофа

Готовность к войне

В связи с любой войной встают вопросы: насколько она была неожиданна, насколько была готова к ней страна, могло ли государство и его лидеры лучше к ней подготовиться и мог ли исход быть иным? Наиболее остро эти вопросы звучат, когда эта война была жестоко проиграна и ее результатом стало многовековое иноземное иго. Особенно когда эта страна – твоя Родина. А наиболее влиятельным ее лидером в тот момент являлся основатель Нижнего Новгорода Георгий Всеволодович.

О приближении войны невозможно было не знать. Каргалов писал: «Русские князья, по крайней мере, рязанские и владимирские, вероятно, знали о предстоящем нашествии. Сведения о первом (после битвы при реке Калке) появлении завоевателей на границах Восточной Европы могли дойти до Руси через Волжскую Булгарию. О нем в 1229 году было записано во всех русских летописях. Знали на Руси и о военных действиях в Булгарии в 1232 году, когда монголы “зимовали, не дойдя до великого града Болгарского”. Затем все русские летописцы отметили разгром этой страны в 1236 году. Великий владимирский князь Юрий Всеволодович должен был знать о готовящемся нашествии больше других. Именно в его владения массами приходили беженцы из разгромленного монголо-татарами Поволжья».

У Татищева читаем под 1236 годом: «Того же году от пленения татарского многие болгары, избегши, пришли в Русь и просили, чтоб им дать место. Князь же великий Юрий вельми рад сему был и повелел их развести по городам около Волги и в другие. Тогда многие сетовали ему, чтобы городы крепить и со всеми князи согласиться к сопротивлению, ежели оные нечестивые татара придут на земли его, но он, надеяся на силу свою, яко и прежде, оное презрил». Откуда Татищев взял эти сведения и кто советовал Георгию Всеволодовичу крепить города и согласие с другими князьями для отпора агрессии, наука не установила. Карпов полагает, что «нет оснований считать, что эти известия извлечены Татищевым из какой-то древней, не дошедшей до нас рукописи. Скорее, здесь, как и в других случаях, перед нами реконструкция событий, основанная на собственных представлениях историка XVIII века о том, как должен был бы поступать князь в тех или иных обстоятельствах».

О степени информированности Георгия Всеволодовича нам кое-что добавляет венгерский монах Юлиан. Осенью 1237 года, дойдя до Владимиро-Суздальского княжества, он узнал о разгроме Волжской Булгарии. Идти дальше стало и опасно, да и некуда, решили задержаться на Руси. Но что для нас особенно ценно, Юлиан лично встречался тогда с Георгием Всеволодовичем и беседовал с ним, в том числе на темы, связанные с монголо-татарской угрозой.

Из отчета, который Юлиан составил по итогам своего визита на Русь, становится ясно, что великий князь Владимирский был осведомлен о характере угроз, применявшейся монголами тактике, дислокации вражеских войск, их планах на будущее.

Другое дело, что представления Георгия Всеволодовича не во всем были точными и порой не учитывали всегда применявшуюся монголами широкую дезинформацию.

Так, в своем отчете Юлиан со слов великого князя писал о монгольской осадной тактике: «на укрепленные замки они не нападают, а сначала опустошают страну, грабят народ и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок». Здесь было что-то от опыта собственных междоусобиц и войн с половцами, когда укрепленные города если и штурмовали, то «изгоном», то есть преследуя пытающегося спастись за его стенами противника. В истории города Владимира домонгольского периода вообще не было ни одной даже попытки его штурма кочевниками. Но, очевидно, было и знание монгольской практики – бросать на стены штурмуемых городов для минимизации собственных потерь местное же население из разоренных окрестностей. При этом, похоже, Георгию не были известны детали среднеазиатской кампании Чингизидов, где монголы и без посторонней помощи резво брали города один за другим.

Юлиан знал, что «все войско, идущее в страны запада, разделено на 4 части». «Одна часть у реки Этиль на границах Руси с восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дон, близ замка Овчеруч». Принято считать, что речь шла о Воронеже, но не похоже, что такой «замок» в то время существовал. «Они, как передавали нам словесно сами русские, венгры и булгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки, болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь». Кроме того, Юлиан указывал и на четвертое татарское войско, которое «осаждает всю Русь».