1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Лагерь «минималистов» возглавил Гумилев, который считал: «Силы монголов, стянутые для западного похода, оказались невелики. Из имевшихся у них 130 тысяч воинов 60 тысяч приходилось направлять на постоянную службу в Китай, еще 40 тысяч ушли в Персию для подавления мусульман, а 10 тысяч воинов постоянно находились при ставке. Таким образом, для похода оставался двадцатитысячный корпус. Понимая его недостаточность, монголы провели экстренную мобилизацию. Из каждой семьи взяли на службу старшего сына. Однако общая численность войска, пошедшего на запад, вряд ли превышала 30–40 тысяч человек».

Что же касается количественных параметров русских армий, с которыми столкнулись силы Батыя или могли бы столкнуться при маловероятном и нереализованном сценарии объединения сил всех русских княжеств, то здесь приходится еще больше гадать или рассчитывать.

Летописи нигде не называли совокупной численности войск княжеств, но отрывочные свидетельства все-таки в них присутствовали. Так, Андрей Боголюбский собирал с Северной Руси – Новгородская, Ростовская, Муромская, Рязанская земли – до 50 тысяч воинов. Примерно столько же, полагал Каргалов, могла выставить и Южная Русь. Но единое войско Руси в период раздробленности никогда не собиралось. Более того, отдельные княжества враждовали между собой чаще, чем сотрудничали.

«Дружины князей и городские ополчения были разбросаны по огромной территории, не связаны между собой, а сосредоточение сколько-нибудь значительных сил встречало почти непреодолимые трудности», – писал Каргалов. Доля собственно профессиональных воинов, тем более лошадных, в русских войсках была относительно невелика, тогда как в монгольских непрофессионалов не было и все были верхом. «Русские княжеские дружины были по тому времени превосходным войском… Однако, при всех своих превосходных боевых качествах, княжеские дружины были сравнительно малочисленными и редко превышали несколько сот человек. Кроме того, княжеские дружины… являлись малопригодными к действию большими массами, под единым командованием, по единому плану… Основную массу вооруженных сил русских феодальных княжеств составляли городские и сельские ополчения, которые набирались в момент опасности». Вооруженные топорами, рогатинами или даже копьями, ополченцы не сильно могли помочь на поле боя против монгольских профи.

«Но в любом случае силы монголов значительно превосходили те силы, которыми располагали в то время русские князья – даже в случае их объединения», – замечает Алексей Карпов.

Могли ли русские города выдержать монгольское нашествие? К тому моменту у Чингизидов был огромный опыт взятия больших каменных крепостей, защищавших города с населением в сотни тысяч человек в Китае, Хорезме, Персии и далее по списку. Тихомиров, а за ним Каргалов приводили такие количественно-качественные расчеты. «Не могли быть непреодолимым препятствием для монголо-татарских завоевателей и укрепления русских городов. Прежде всего русские города XIII столетия имели сравнительно немногочисленное население. Только наиболее крупные из них (Новгород, Чернигов, Владимир, Галич, Киев, Полоцк, Смоленск) насчитывали 20–30 тысяч жителей и могли выставить в случае опасности 3–5 тысяч воинов. Ростов, Суздаль, Рязань, Переяславль-Русский были еще меньше, а население остальных городов редко превышало одну тысячу человек. Если учесть, что каждый город сопротивлялся в одиночку и немногочисленным защитникам его противостояли десятки тысяч хорошо вооруженных монголо-татар, то исход борьбы был в значительной степени предопределен».

Но почему русские князья не объединили свои силы, чтобы отразить агрессию, даже не предприняли такой попытки?

Попытки были, и, похоже, исключительно со стороны рязанских князей и Георгия Всеволодовича. О чьих-либо еще усилиях по консолидации сил ничего не известно. Георгий Всеволодович пытался собрать и собирал силы Владимиро-Суздальского княжества. Но даже войск своего брата Ярослава он не дождался.

Следует помнить, что на Юге Руси шла междоусобная война, в которую были втянуты все сильнейшие князья вместе с их дружинами и ополчениями. Если сильно критикуемый Георгий Всеволодович собирал войска и потом дрался с монголами, то никто другой из лидеров тогдашней Руси этого не делал: ни Михаил Черниговский, ни Даниил Романович, ни Владимир Рюрикович. Ни даже Ярослав Всеволодович, родной брат Георгия, уж его-то он точно звал присоединиться для боя. «А если приписать владимирскому князю беспечность относительно появления страшных врагов, то ею в равной степени надо наделить других правителей русских земель – Рязанской, Черниговской», – замечал Кузнецов.