1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Также куда более активную роль Константину отводит протоиерей Соколов. Вообще, со всей этой историей, с конфликтом Георгия и Константина Всеволодовичей, церковь и ее историки оказались в непростом положении. Оба брата высоко почитаются церковью, Георгий – как святой, а Константин – как благочестивый князь, устроитель церквей и монастырей. Поэтому в церковной интерпретации на первый план выходят примирительные сюжеты, роль Константина и последовательность событий совсем другие. «Утром Георгий с братьями Святославом и Иоанном вышли с подарками из крепостных ворот и склонили свои головы перед Мстиславом и его братом Владимиром. На другой день он выехал из Владимира в Ростовский стан, смоленские князья приняли дары и помирились с Георгием Всеволодовичем. Здесь состоялось примирение Георгия с братом Константином. Добросердечный Константин раскаялся в своей вражде против брата. Он позвал его во Владимир для примирения, и Георгий поспешил туда, забыв обиду… Константин Всеволодович был торжественно, с церковными пениями, встречен у Владимира священным чином и всеми людьми и провозгласил себя великим князем Северо-Восточной Руси. Он щедро одарил бояр, князей. Жители Владимира целовали крест на верность ему». И уже после этого «Георгий со слезами прощался со стольным градом Владимиром и гробницами предков».

Посадив на великокняжеский стол Константина и отправив нашего героя Георгия в Городец, полки победителей, включая и Константина, двинулись к Переяславлю. 28 апреля 1216 года Переяславль был окружен. Ярослав, желая спасти город, запросил мира и умолял Константина не выдавать его на расправу тестю. Старший брат согласился, но вызвал Ярослава на тяжелый разговор.

«А Ярослав, все еще пребывая в злобе, и дыша гневом, и не покоряясь, затворился в Переяславле и надеялся там остаться. Князья же, посоветовавшись с новгородцами, подошли к Переяславлю в пятницу третьей недели по Пасхе. Услышав это, Ярослав пришел в смятение, стал посылать людей, умоляя о мире. И во вторник четвертой недели выехал сам Ярослав из города, ударил челом брату Константину и сказал:

– Господин, я в твоей воле, не выдавай меня ни тестю моему Мстиславу, ни Владимиру, а сам, брат, накорми меня хлебом.

Константин же рассудил Мстислава с Ярославом, зятем его, и, не доходя до Переяславля, они заключили мир. А в среду, в Преполовение, вошли в Переяславль, и тут Ярослав одарил князей и новгородцев великими дарами. А Мстислав, не входя в город, принял дары, послал в город и забрал свою дочь, жену Ярослава, и всех новгородцев, оставшихся в живых, и тех, кто был в войске Ярослава, и расположил свой стан за городом. Ярослав же много раз обращался с мольбой к Мстиславу, прося вернуть ему его княгиню, говоря:

– Чего не бывает между князьями? А меня по справедливости крест наказал.

Но Мстислав не пустил к нему своей дочери. И, простояв всю ночь, князья разошлись в разные стороны: Константин ко Владимиру, а Мстислав к Новгороду, Владимир к Смоленску, а другой Владимир к Пскову, победив сильные полки и добыв себе честь и славу».

Конечно, отзыв супруги был большой потерей. Хотя, похоже, как вы читали выше, позднее Мстислав Удатный все же отпустит жену к мужу. И, пожалуй, эта потеря была единственной. Ярославу был оставлен Переяславль, очевидно, на этот город никто из участников коалиции не претендовал.

Главный виновник войны отделался легче, чем Георгий Всеволодович.

Итак, какова была логика войны, завершившейся Липицкой битвой, обретением Константином единоличной власти во Владимиро-Суздальской земле и изгнанием Георгия Всеволодовича в Городец?

Бесспорно, что сам Георгий не был ни ее инициатором, ни виновником. Бикфордовым шнуром оказался конфликт в Новгороде, затеянный Ярославом Всеволодовичем, нарушившим все правила княжеского поведения. Мстислав Удатный, глава смоленских Ростиславичей, самой могущественной силы на Руси после смерти Всеволода Большое Гнездо, воспользовался конфликтом, чтобы сначала вновь заявить свои права на Новгород, а затем и замахнуться на доселе немыслимое – контроль над Владимиро-Суздальским княжеством, а значит, и Русью в целом.

«Этот поход на север мог быть попыткой Ростиславичей установить господство над Русью, – замечал Кузнецов. – Поэтому битва на Липице стала не только разрешением династического кризиса во Владимирском княжестве, но и этапом борьбы смоленских и владимирских князей за Новгород и следствием всех общерусских политических процессов, в которых начиная с 1208 г. лидировали Ростиславичи».

Владимиро-Суздальская Русь была ослаблена и разрывалась на части двоевластием двух братьев Всеволодовичей. Смоленские князья сделали ставку на Константина, который тем более состоял с ними – по жене – в родственных связях. А он не возражал против использования внешней помощи для утверждения своего единовластия.