13 мертвецов

– Я слышал, вы едете в Ад.

– По-твоему, нам по пути?

Мужчины засмеялись. Все, кроме Пирса и мексиканца Круза, чрезвычайно серьезно относившегося к их миссии.

– Мы вас не затрудним, – сказал Дефт. – Я – знахарь, травник, как и моя Малка. Мы можем лечить ваши раны и везти провиант.

– Видать, крепко уцепились законники за ваши шкуры, раз вы готовы примкнуть к головорезам. – Мерфи кивнул. – Так тому и быть. Родс, слезай с фургона, у нас новый возница.

Старик от кого-то бежал. Они все, каждый по-своему, бежали от прошлого. А дорога вилась и постепенно расширялась. Лес редел. Тысячемильный перегон закончился ступенчатым спуском, и тогда они узрели Ад.

Официально ад назывался Лост-Лимит. Оборонительную крепость основали французы в конце семнадцатого столетия. Однако обороняться им было не от кого: краснокожие сторонились темных ущелий. Форпост опустел. Судачили, что солдаты попросту исчезли, растворившись в тенях среди сосен. Полвека тому назад некто Элия Девенлоп, священник, привел в Лост-Лимит дюжину семей. Они разобрали блокгаузы и построили дома в крепостных стенах, дабы с божьей помощью сопротивляться – не дикарям, но греховным помыслам. Наступившая зима была суровой; снегопад изолировал общину от цивилизации, а звери и птицы сгинули из лесов. В апреле группа трапперов добралась до поселка. Они обнаружили пустые дома, но хуже всего было то, что они нашли внутри. Обглоданные ребра со следами человеческих зубов. Высосанные кости. Грудины и черепа, разбитые топорами. Остатки страшного пиршества в котле. Куда девались выжившие каннибалы, никто так и не узнал. Суровые северные зимы порой подталкивали колонистов к страшным поступкам. Но те, кто рассказывал историю Лост-Лимита, приберегали под конец самое странное. Парализованные ужасом трапперы наткнулись на припасы. В поселке была сушеная рыба и вяленая говядина, а коровы и лошади умерли от голода в стойлах. Но люди предпочли есть людей, породив очередную загадку и слухи об одержимости. Мол, преподобный сменил покровителя и присягнул Сатане; в стенах крепости творились оргии и богохульные ритуалы; младенцев приносили в жертву лесному дьяволу. Прозвище Ад закрепилось за бывшим форпостом.

«Даже клад Генри Олкотта не заманит меня в Лост-Лимит!» – воскликнул подвыпивший коммивояжер на дилижансовой станции. Так об этом рассказывал Мерфи. Собутыльники коммивояжера согласно заворчали. Мерфи, обедавший за соседним столиком, повернулся к горлопану.

«Ты говоришь о мулате Олкотте, грозе китайцев? Олкотте Томагавке?»

«О нем! – подтвердил коммивояжер, снимая котелок, чтобы утереть вспотевшую лысину. – Олкотт как минимум трижды бывал в Аду. Он прятал там награбленное. Двадцать пять тысяч долларов серебряными монетами по сей день пылятся в одной из барсучьих нор Лост-Лимита. И Олкотт не слинял в Канаду, нет, друзья. Он все еще в Аду. Но деньги не нужны мертвецам!».

Мерфи пропустил бы пьяную болтовню мимо ушей, если бы лично не знал Генри Олкотта, на самом деле пропавшего без вести вместе с кругленькой суммой. И то, что Олкотт живо интересовался проклятой крепостью, Мерфи знал из первых уст.

Пару дней Мерфи обдумывал авантюру. Он заручился поддержкой налетчика Хелла Мердока и Рубена Эллисона, бывшего лейтенанта из корпуса топографических инженеров, который мог провести экспедицию к Утесу Забвения. А там… там, как обычно, вопрос удачи.

Потемневшие и прогнившие бревна походили на кости великанов. Фортификационные гурдиции – на гнезда хищных птиц. Ад оказался гораздо больше, чем Пирс предполагал. Высокие стены охраняли гарнизон от подступающего сосняка, но не от призраков, коими кишели здешние легенды. По крайней мере, снаружи форпост сохранился в первозданном виде: массивные ворота, смотровые башенки с четырех сторон света, бойницы для стражи. От Лост-Лимита веяло чем-то нечестивым, чем-то дурным и испорченным.

Мерфи подстегнул жеребца, стал спускаться по вихляющей дорожке. За ним последовали остальные. Дефт едва справлялся с мулами и с шириной тропы. Задняя ось проседала на выбоинах, фургон терся днищем о камни.

У форта мужчины, за исключением Мерфи, спешились. Засов на калитке отсутствовал, но сами ворота не поддавались.

– Поднажмите! – крикнул Мердок, стройный брюнет в элегантном пальто из оленьей шкуры. Ладони уперлись во влажное и какое-то осклизлое препятствие. Пирс стиснул зубы. Рядом засопел Круз. Пять человек надавили, и сосновые створки нехотя отворились, пропуская к караульной будке.

Ветхий тротуар скрипел и проседал. Люди преподобного Девенлопа снесли казармы и возвели хибары в тени сосновых куртин. Домишки обветшали, поросли лишайником. В окнах шевелилась тьма.