150 часов до встречи

– Привет, – говорит мне мама, чем сразу меня обескураживает. Обычно мы никогда не здороваемся: ни по телефону, ни когда встречаем друг друга дома. Даже желать друг другу спокойной ночи или доброго утра в нашей семье не особо принято.

– Привет, – неестественным тоном произношу я.

– Ну, как хоть дела? Чем вы там занимаетесь?

– Да особо ничего интересного… Хотя вчера вечером свечка была. У костра. Мы там песни под гитару пели и всякие истории рассказывали. А ночевали в палатках.

– Комары небось искусали…

– Да не, у нас их почти нет.

Секундное молчание. Я не знаю, что сказать, мама – что спросить.

– Ты там хоть подружился с кем-нибудь?

– Да, с девчонкой одной познакомился.

– А она откуда?

– Из Орла.

– Далековато, – вздыхает мама, и по телефону не совсем понятно: натурально или притворно. – Ты бы лучше из Богородицка кого-нибудь нашёл. Чтобы дальше общаться продолжали.

– Да я один тут…

Снова молчание.

– Чем сейчас занимаешься?

– Ничем… На улицу вышел, ужин жду.

На самом деле про еду я вовсе случайно вспомнил – после Викиных макарон до сих пор не проголодался.

– Ну ладно, не буду отвлекать. Звони, как будет время. Пока.

– Пока, – неловко произношу я.

Легче на душе не стало. Для меня все разговоры с мамой – словно пытка. Чаще всего из-за того, что она меня во всём упрекает, порицает за любое слово или действие. Даже если я как-то пытаюсь ей помочь или о чём-то рассказать, она переворачивает всё задом наперёд, выкручивает весь смысл наизнанку так, что я предстаю перед ней полным безнадёгой.

Этот разговор совершенно другой. Я смог ей что-то рассказать. Она смогла выслушать. Чем-то поинтересоваться. Но сразу видно – всё это натянуто. Может, мама и в самом деле заботится и беспокоится обо мне, но её насквозь прожигает нежелание понять меня. Я понимаю, что родители на то и родители, чтобы направлять ребёнка на правильный путь, помогать ему советами и ограждать от вредного окружения. Но для этого они должны интересоваться его делами и интересами. А мои родители, не имея ни малейшего представления обо мне, строят собственные иллюзии на мой счёт, а затем же и обвиняют за свои же фантазии.

«Ты не такой, как все. Думаешь, не как все. Делаешь не то, что все. Ты неправильный, и ничего нормального сделать не сможешь».

Как бы мне хотелось, чтобы они хоть раз на самом деле выслушали меня. Чтобы они были не просто моими содержателями, но и друзьями. Чтобы я мог с ними поделиться тем, что на душе, чтобы мог не врать, дабы угодить их прихотям. Но если я сейчас скажу маме правду о том, где сейчас нахожусь, она объявит меня в розыск. Если скажу после возвращения – запрёт дома на все каникулы. Обвинит в том, что мне на неё плевать, и я хочу свести её в могилу, но ни за что не попытается меня понять.

За собственными мыслями я и не замечаю, как возвращаюсь к Илью Муромцу. Но по ступенькам подниматься не стал – иду дальше, по набережной. Куда-нибудь она всё равно меня выведет, а мне в любом случае ещё долго в ту сторону топать.

Чтобы отогнать от себя накатившую меланхолию, решаю включить музыку. Захожу в ВК и вижу уведомление: «Ваша заявка на дружбу с Викой Дикой принята». Неужели, когда я ей давал телефон, она ещё и в вк сама себя найти успела? Так, ещё и сообщение – от неё же: «Ну что, долдон, успел хотя бы до трассы доковылять?»

Чёрт! Я резко закрываю приложение, надеясь, что она не успела заметить меня в онлайне. И не будет заходить ко мне на страницу. Мне совершенно не хочется ей врать, но говорить о том, что до сих пор никуда не ушёл, очень стыдно. Хотя в чём смысл, если мне всё равно придётся ей звонить, чтобы она впустила меня в общагу.

И тут мои мысли переключаются на другой объект. Я вижу двухэтажное здание: голубые стены, белые окна, синяя крыша. А ещё фундамент, стоящий на воде, и пролегающий к нему мост. А с боковой стороны – роскошный теплоход. Чем ближе я к нему подхожу, тем величественнее он мне кажется. Вот на нём бы я покатался!

Направляясь к берегу, встречаю идущих к пирсу двух мужиков. Хорошо, что я так и не успел включить музыку, а то прослушал бы их разговор. Впрочем, из всего сказанного для меня важно только одно: «Отправимся около восьми, авось к двум уже будем в Нижнем».

И тут я понимаю – вот моя цель. Вот ради чего я болтался по всему городу!

Сейчас только семь часов, до отправления – целый час, но с моей стороны очень тупо тратить это время зря. Мужики могут в любой момент вернуться, а мне нужно пробраться туда незамеченным.

Стоп. Я реально собрался пролезть на чужой теплоход? Нет, это всё-таки самая тупая идея… Хотя и очень крутая… «Ты чё как долдон, не ломайся», – проносится в голове голос Вики. Интересно, как бы она на самом деле отреагировала на мою затею?