1918 год: расстрелянное лето

«Лестницу легко перекрыть. Хм. Ладно, сыграем в вашу игру, но только по моим правилам».

Не торопясь я стал подниматься по лестнице, четко печатая каждый шаг, как ничего не подозревающий человек, но при этом смог уловить внизу тихие шаги человека, начавшего идти вслед за мной по лестнице. Это говорило сразу о двух вещах. Во-первых, меня на лестнице будут встречать, а во-вторых, в отношении меня есть у местной братии какие-то опасения. Что тут замешан антиквар, у меня и сомнений не было. Хочет вернуть деньги?

Не успел я встать на последнюю ступеньку лестницы, как на меня надвинулось двое громил. Третий, здоровый и плечистый, головорез стоял поодаль, подпирая стену и глядя на меня с ухмылкой. Зверские выражения лиц в сочетании со сломанными носами и шрамами видно должны были испугать меня до мокрых штанов. За спиной, уже не скрываясь, грохотал ножищами четвертый бандит. Не успел первый из головорезов размахнуться, как я уже начал действовать, превратившись в боевую машину. Такая способность приобретается годами весьма специфических тренировок и большим практическим опытом. Дальше все происходило чисто рефлекторно. Первый головорез еще только начал хрипеть смятым вместе с гортанью горлом, как подошва моего сапога с жесткими краями рантов врезалась в голень второго бандита. Мордоворот с воплем согнулся. Нанеся сокрушительный удар другой ногой по оседающей фигуре, я пронес корпус по инерции и левым кулаком с разворота раздробил висок набежавшего сзади бандита. Тот, как-то нелепо дернув руками, отступил, а затем, упав на спину, тяжело заскользил по ступеням.

Бандиты если и имели опасение в отношении меня, а это было видно потому, что меня встречало сразу четверо отморозков, просто никак не могли ожидать такого быстротечного исхода. Именно поэтому четвертый бандит, наиболее крупный и массивный, не сразу вступил в схватку, промедлил, видно рассчитывая, что трех его подельников хватит, чтобы выбить дух из человека, наконец, опомнился и кинулся на меня. Вот только его поспешный рывок, а затем размашистый удар пришелся в пустоту, зато мой кулак выбил на какое-то мгновение из бандита сознание и воздух. В следующий миг я оказался за его спиной. Резкий рывок, хруст шейных позвонков, судорожная конвульсия. Отпускаю руки, и тело последнего громилы мешком валится на пол. На все ушло не более минуты. Я замер, настороженно прислушиваясь к любым звукам, но не услышал ни быстрых шагов, ни звука открываемой двери, хотя за дверью ближайшей комнаты должны были слышать наиболее громкие звуки.

«Похоже, меня действительно должны были сломать и представить пред очи хозяина – избитого, дрожащего от страха, а главное, готового отдать деньги. Вот сейчас и проверим, насколько я прав».

Достаю из-за спины кольт, подхожу к двери, резко открываю, делаю шаг вперед и тут же оцениваю ситуацию. Два старика, сидящие друг напротив друга, и два стоящих мордоворота, похоже, изображающих телохранителей. Секунды их растерянности мне хватило, чтобы оценить степень опасности всех четырех человек. Двое головорезов еще только сделали попытки выхватить наганы, торчащие у них за поясом, как тихо сказанные слова: «Стоять ровно», – заставили их замереть. Будь в голосе пришедшего человека хоть нотка страха, они бы выхватили оружие и принялись стрелять, но уже то, что он стоял здесь, говорило о том, что перед ними стоит хищник не чета им. Кто еще мог пройти мимо Игната Каторги, Митяя Рваное Ухо, Цыгана и Быка. Это они должны были притащить его сюда, этого фраера, скулящего от страха. Вот только почему-то он стоит здесь, а они остались там, в коридоре.

– Револьверы на пол. Ногами толкнули их ко мне, – негромко скомандовал я.

Как только оружие прогрохотало по полу, я подал новую команду:

– Легли на пол. Руки за голову.

Прямая опасность исчезла, и я снова скользнул уже более внимательным взглядом по комнате, которая, несомненно, являлась кабинетом местного криминального авторитета. Вот этого, сидящего за письменным столом, довольно крепкого на вид старика со злым, волчьим взглядом, зато сидящий напротив него был мой старый знакомый, Абрам Моисеевич. Проигнорировав грозный взгляд главаря, я обратился сразу к антиквару:

– Как знал, что увижу вас здесь, Абрам Моисеевич. Что, жадность заела? Решили деньги обратно вернуть?

Не дав ему ответить, в разговор вступил старый бандит.

– Что с моими парнями?

– Убил.

– Убил? – не поверив, переспросил меня старик. В его глазах мелькнул страх, который почти в ту же секунду сменился дикой злобой. – Как?

– Ручками. И тебя убью, дай только повод. Так что вы оба от меня хотели?

Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза, потом старик не выдержал, отвел взгляд и вместо того, чтобы ответить мне, неожиданно обратился к старому еврею:

– Ты прав, Абрам, непрост он оказался. Ох, непрост мальчишечка, непрост.

– Похоже, разговора у нас не получается, – решил я подтолкнуть к конкретному разговору старого бандита.