1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

27 июля 1969 г. газета «Smena» сообщила о назначении нового председателя Словацкого академического клуба. Произошло это без уведомления членов клуба и в отсутствие многих из них в Праге. Новый председатель, который одновременно возглавлял студенческую организацию КПЧ на философском факультете Карлова университета, не стал простым исполняющим обязанности председателя на время каникул. При нем началось постепенное обновление руководства САК: на основании рекомендации нового председателя его пополняли новые члены – коммунисты, о чем сообщала пресса. Рядовые члены о деятельности «каникулярного председателя» не были проинформированы. Процесс смены руководства длился до ноября 1969 г. Помимо этого, временный председатель, оставаясь на своем посту, не известив членов клуба, единолично вел переговоры с функционерами местного отделения «Матицы словацкой», будущими деятелями «нормализации», о присоединении к нему САК.

Дальнейшая история САК известна: он превратился в Академический клуб Матицы (Maticni akademicky klub) и под руководством молодых членов-коммунистов постепенно пришел в упадок. В годы «нормализации» о первом этапе деятельности Словацкого академического клуба по понятным причинам не говорилось. Клуб снова воскрес только в 2002 г., чтобы создать своим руководителям периода «нормализации» имидж диссидентов и борцов с коммунистическим режимом. Возражения очевидцев и рядовых членов клуба в связи с подобной мистификацией звучат и по сей день, что объясняет наличие разных интерпретаций современной истории словацкого студенческого объединения.

Александр Сергеевич Стыкалин Груз трансильванской проблемы в венгеро-румынских отношениях 1950–1960-х гг. в контексте международного кризиса 1968 г. [446]

Парижский мирный договор 1947 г., восстановив венгеро-румынские границы, установленные по Трианонскому мирному договору 1920 г., поставил на долгие десятилетия точку в длительном и чрезвычайно остром споре двух соседних государств вокруг Трансильвании, обширной исторической области в юго-западных предгорьях Карпат, в составе современной Румынии, где испокон веков большой процент населения составляли этнические венгры[447]. Конечно, восстановление довоенных, крайне неблагоприятных для Венгрии границ было воспринято в венгерском обществе как дипломатическая неудача и вместе с тем не вызвало такого же шока, как в свое время Трианонский мирный договор[448]. Ведь роль хортистского режима в войне оставляла Венгрии (независимо от того, какие правительства стояли после войны во главе страны) довольно слабые надежды на благосклонное отношение держав-победительниц к ее пожеланиям и на признание ими правомерности хотя бы части территориальных приращений 1938–1941 гг., осуществленных при поддержке нацистской Германии. С подписанием мирного договора Венгрии не оставалось ничего другого, как пойти на нормализацию отношений со своим проблемным восточным соседом, тем более что советское руководство явно не хотело раздувания конфликтов между странами собственной сферы влияния. Тотальный контроль коммунистов над прессой, установленный к концу 1940-х гг., позволял пресекать любые публичные проявления ирредентистских настроений, способные вы звать недовольство Бухареста, а главное Москвы, и потому нежелательные для официального Будапешта. Заключение 24 января 1948 г. двустороннего договора о дружбе и сотрудничестве с Румынией явилось для Венгрии признанием не только статус-кво в вопросе о границах, но и того факта, что забота о положении большого венгерского национального меньшинства в Румынии[449] всецело относится к компетенции румынского правительства. В угоду единству формирующегося советского блока из венгерской прессы начисто исчезает любая критика национальной политики в соседней стране.